«Автопилот принесет пользу обществу»

«Уверен, твой отец не помнит меня», – говорит Билл Форд, правнук Генри Форда, отпрыск одной из старейших промышленных династий в американской истории и глава одной из самых успешных автомобильных компаний всех времен. Уильям Клей Форд-младший, исполнительный председатель совета директоров Ford Motor Company, в «городе моторов» Детройте может считаться королевской особой. И однако не уверен, что он достаточно заметный человек, чтобы произвести впечатление на моего отца, на протяжении десятилетий работавшего обозревателем газеты в Детройте. Мы сидим в пентхаусе на крыше знаменитого «стеклянного дома» Форда – гигантского остекленного прямоугольника, считавшегося очень современным, когда его построили в 1950-х. Его украшают бирюзовые панели, которым потребуется еще несколько десятков лет, чтобы стать стильным ретро. Форд говорит, что на рубеже столетия подумывал, не снести ли здание, учитывая, что 1950-е гг. считались «неудачным периодом американской архитектуры». Но вместо этого затеял реновацию. Будем надеяться, что они начнут со столовой здесь, в Дирборне (Мичиган), мысленно придираюсь я. Помещение так безвкусно оформлено в стиле Среднего Запада, что странно, почему это поданные нам овощи – кабачки, патиссоны, морковь – вкусные и хрустят, как на Восточном побережье. Ford похож на Coca-Cola или Apple – отчасти тем, что бренд известен всем и каждому, отчасти тем, что вошел в число американских корпоративных легенд. На самом деле миф о Ford порой приукрашивает факты. Прадед Генри, например, не изобретал ни машины, ни конвейера (хотя ему иногда ошибочно приписывают и то и другое). Тем не менее он внес вклад в развитие американского среднего класса, сделав популярными дешевые надежные автомобили и удвоив в 1914 г. зарплату на конвейере (до $5 в день), что позволило рабочим покупать сделанные ими машины. Рабочий класс вошел в число важных потребителей и стал мобилен, это изменило Америку навсегда. Но это были старые добрые времена, а сейчас старейшего титана американской автопромышленности перегоняет по капитализации калифорнийский стартап по производству электромобилей Tesla. Перед отраслью стоит вопрос: смогут ли традиционные автомобилестроители пережить каршеринговую революцию, беспилотники и машины на альтернативной энергии? Как компания, задуманная во времена Model T (первый в мире дешевый массовый автомобиль, сделанный Фордом. – «Ведомости»), сумеет пробиться в мире Model 3 – массового электромобиля, который скоро должна выпустить Tesla, основатель которой Илон Маск может поспорить с Генри Фордом за место в учебниках истории? Сюда же относится вопрос, как автопроизводители справятся с угрозой со стороны президента, который сделал американский автопром и непосредственно Ford мальчиком для битья во многих речах, произнесенных как в самом Белом доме, так и за его пределами. Не перегибает ли палку Форд, чтобы успокоить Трампа, когда соглашается отказаться от завода стоимостью $1,6 млрд в Мексике, после того как президент опубликовал серию твитов с этим требованием? Переживет ли легенда Ford одновременный натиск самоуправляющихся машин и президента, который хочет управлять бизнесом автокомпании? Вежливая официантка средних лет приносит нам самый типичный для прошлого века напиток – чай со льдом, питье моего детства, прошедшего на Среднем Западе. Это не ресторан, поэтому в основном предлагаются уже приготовленные блюда: овощное буррито для увлеченного вегетарианством наследника династии, кусок лосося на случай, если гость любит рыбу, фруктовая тарелка, салат. От всего этого немного веет конвейером, к тому же о вине и речи нет – кто же пьет на сборочной линии? Билл Форд, не прикоснувшись к напитку, начинает взволнованную речь о будущем автопрома и о том, найдется ли в нем место для Ford. Он с готовностью признает, что ему и его компании нужна встряска: «В прошлом автомобильная индустрия была довольно замкнутой отраслью, но это радикально изменится в будущем. Должно измениться». Он цитирует высказывание Генри Форда: если бы он спросил людей, что им нужно, они бы попросили «более быструю лошадь».Замена игрока В понедельник 22 мая стало известно, что Ford сменил генерального директора – на место 56-летнего Марка Филдса приходит 62-летний Джим Хэкетт, который с марта 2016 г. возглавлял Ford Smart Mobility – «дочку», отвечающую за разработку беспилотных автомобилей, сервисов по вызову машин с водителем и каршерингу. Еще раньше Хэкетт занимался не машинами, а мебелью. С 1994 по 2014 г. был гендиректором фирмы Steelcase, производящей офисную мебель. Реорганизуя бизнес компании, он в 2000-х гг. в несколько приемов уволил 10 000 работников, сообщает CNN. Ford как раз на прошлой неделе объявил, что собирается сократить 1400 сотрудников в Северной Америке и Азии. В 2014 г. Хэкетт решил удалиться от дел, перешел на должность заместителя председателя правления Steelcase и стал директором команды по атлетике своего родного Университета Мичигана, где когда-то играл в студенческой команде по футболу. Но еще в 2013 г. он вошел в совет директоров Ford и занимался в том числе запуском проекта Ford Smart Mobility. Причиной увольнения Филдса послужили опасения акционеров, что компания слабо расширяет основной бизнес и при этом отстает от конкурентов в развитии автопилотов и электрокаров, пишет FT. Его конкурент GM уже выпустил Chevrolet Bolt, тогда как Ford только обещает поставить на конвейер 13 моделей электрокаров в ближайшую пятилетку. Первым о планирующихся кадровых перестановках написал Forbes две недели назад, после того как Филдса подвергли критике на собрании акционеров. За три года его работы акции Ford упали на 40%. Доля компании на авторынке США снижается, а прибыль в I квартале этого года упала на $1,5 млрд до $2 млрд, резюмирует FT. Как и его предку, Форду приходится смотреть дальше современных способов добраться из пункта А в пункт Б. Apple, Google и целый ряд технологических компаний пытаются выдавить его на обочину, разработав собственную беспилотную машину прежде, чем он выведет массовую самоуправляющуюся модель на рынок в 2021 г. Кремниевая долина видит его не ставящим своего логотипа на автомобилях субподрядчиком: чтобы он делал шасси, на которое будет установлена их электроника. «Если мы ничего не предпримем и скажем, что мы компания по производству легковых автомобилей и грузовиков, это у нас хорошо получается и этим мы собираемся заниматься в будущем, произойдут две вещи: наше производство начнет неумолимо падать и мы превратимся в низкомаржинального сборщика для чужой технологии». Итак, он не хочет, чтобы Ford превратился в лишенное права голоса сборочное производство, работающее на других, оставив Кремниевой долине лидерство в революции самоуправляющихся автомобилей? «Это страх, который заставляет меня каждый день говорить: «Мы должны двигаться, и двигаться быстро» <...> Мы перепробуем кучу вещей, и далеко не все из них сработают». В последние месяцы мировые автопроизводители наперегонки покупали технологические стартапы и запускали каршеринговые сервисы, чтобы доказать, что они все еще в игре. Ford промешкал, когда речь зашла об электромобилях, – у General Motors и Tesla в отличие от него есть доступные по цене машины полностью на электрическом ходу. А каршеринговая платформа GM Maven даст сто очков вперед Ford. Но что касается самоуправляющихся автомобилей, старый неповоротливый Ford недавно оказался в первых строках исследования крупнейших игроков рынка беспилотников, проведенного чикагской Navigant Research. Борьба еще далека от завершения, но сам Форд уже много лет утверждает, что новые технологии – от самоуправляющихся автомобилей до каршеринга, райдшеринга и поиска парковочных мест – изменят способ вождения, владения автомобилем и даже отношение к нему.Ford Motor Company Автоконцерн Акционеры (голосующая доля): семья Форд контролирует 40%, остальное в свободном обращении. Капитализация – $44,2 млрд. Финансовые показатели (2016 г.): выручка – $151,8 млрд, чистая прибыль – $4,6 млрд. Продажи (2016 г.) – 6,7 млн автомобилей. Компания основана Генри Фордом в 1903 г. Производит автомобили Ford и Lincoln. Когда же мир самоуправляющихся автомобилей развернется на полную мощность? Мой собеседник не хочет гадать, сказав только: «Думаю, оборудование может быть готово до того, как окажется готово общество». Самоуправляющиеся транспортные средства означают сокращение рабочих мест для людей, которые зарабатывают на жизнь, крутя баранку. Это может быть одной из причин, почему Трамп так мало говорит о машинах с автопилотами. Эра автономности также породит новые этические проблемы, рассуждает Форд: что сделает самоуправляющийся автомобиль, встав перед выбором – задавить 10 пешеходов или убить своего пассажира? Люди в такой ситуации реагируют по мере сил и способностей. Но самоуправляющемуся автомобилю нужно заложить алгоритм. Будут ли Ford жертвовать водителем, а Toyota – пешеходами? По-разному или одинаково будут Ford вести себя в Детройте и Шанхае? «Нам нужно вести эту дискуссию в обществе», – убеждает Форд, отмечая, что «автопилот принесет пользу обществу» (ведь самоуправляющиеся машины гораздо безопаснее управляемых человеком), но «придется заплатить свою цену». Тем временем остается еще небольшая трудность: как противостоять непредсказуемому Трампу. Безусловно, невозможно планировать капитальные расходы, когда велеречивый президент твитит, что каждая машина должна быть произведена в Америке. Но стиль Форда, по крайней мере на публику, – видеть в человеке лучшее, и к тому же он ничего не выиграет, если скажет о Трампе что-то плохое. «Это только начало срока, но мне нравится, что он выказывает готовность слушать и заниматься вопросами, важными для бизнеса. Он хочет, чтобы американский бизнес преуспевал». «Одна из вещей, в которые я твердо верю, несмотря на мнение отдельных политиков, лучшее, что может случиться, – он окажется великим президентом, и все мы должны попытаться помочь этому», – добавляет он. «Люди мне говорили: «Ты должен сопротивляться всему, что он делает». Но это не принесет пользы. С обеих сторон раздаются голоса, что никто не поддерживает президента. Но это неправда». На самом деле синие воротнички с автозаводов – одни из самых преданных сторонников Трампа. Форд говорит, что президент не связывался с ним несколько недель, но «если он захочет, то вот он я». Он рад, что Белый дом обещает «разобраться со ставкой корпоративного налога», но добавляет: «Думаю, что не менее важно не начинать торговые войны». Вид из столовой дает представление о том, насколько укоренилась здесь семья Фордов. Прежде чем разделаться с пудингом, мой собеседник подходит к ближайшему окну и, как увлеченный экскурсовод, с гордостью указывает на расположенную неподалеку деревню Гринфилд, где есть музей его прадеда, который был «разрушителем» до того, как у этого слова появился новый смысл (англ. disrupter – человек, мыслящий нешаблонно, в том числе определение для людей, чьи действия изменили целую отрасль, – таких как Тревис Каланик с Uber. – «Ведомости»). Показывает и на тренировочный центр семейной футбольной команды Detroit Lions. Сквозь марево можно разглядеть культовые для «ржавого пояса» дымовые трубы завода Ford River Rouge и вдали, на горизонте, сам город Детройт, которому, возможно, никогда бы не подняться до вершин послевоенной славы и никогда не скатиться в пучину банкротства, если бы не род Фордов. Родители Билла – отец, внук Генри Форда, и мать из рода Файерстоунов – сознательно пытались сделать его детство не элитарным, посылая его играть в хоккей в город синих воротничков Сент-Клер-Шорс на юго-востоке штата Мичиган, не в пригород синих чулок Гросс-Пуэнт, где он рос. Ему непросто далось решение, будет ли он работать на Ford, хотя в конце концов он нанялся в компанию в 1979 г. аналитиком по товарному планированию. В своем голубом костюме Форд выглядит как типичный менеджер среднего звена средней Америки (американского среднего класса. – «Ведомости»). Но как личность он ближе к Кремниевой долине, нежели к «ржавому поясу». Вегетарианец, регулярно медитирует (интересуется у меня, какое приложение я для этого использую) и говорит, что не менее 20 лет со студенческих времен провел за изучением восточных религий (оказывается, мы в колледже выбрали один и тот же курс трансцендентальной медитации). «Это дарует уравновешенность, умение видеть перспективу и [психологическую] устойчивость, способность держать эмоции под контролем независимо от того, что происходит». Наш разговор на некоторое время отклоняется от темы. Форд расспрашивает меня о неделе, которую я когда-то провел с кочующими пастухами яков в Китае, что могло бы быть отличным способом развлечься и для него, если бы не обязанность управлять одной из крупнейших компаний в мире. В этом месяце ему исполняется 60 лет. Этот рубеж огорчает его тем, что «не осталось неограниченного запаса времени» – чтобы жить с пастухами яков, или играть в хоккей, или медитировать, или взять на год творческий отпуск, о чем он всегда мечтал. По словам Форда, очень много внимания он уделяет «следующему поколению». У него четверо детей, «готовых взять на себя роль в компании». «Но это хорошо для дела, только если они серьезны, умны и увлечены с головой <...> Все они интересуются бизнесом, но, если они решат им заняться, придется заработать это право». Время пятого поколения Фордов придет. Но сейчас именно от него зависит будущее одной из старейших корпоративных династий в истории США. Форд, не скромничая, замечает, что он один из первых среди руководителей автопрома начал готовиться к миру, где машины перестанут быть такими, как мы привыкли. В разгар великой рецессии, когда General Motors и Chrysler балансировали на грани банкротства и спаслись только благодаря вмешательству правительства, Ford едва-едва избежал этой судьбы. Главным образом за счет своевременного банковского кредита на $23 млрд (Форд создал собственную венчурную фирму Fontinalis Partners, чтобы инвестировать в «мобильность для следующего поколения»). Сайт фирмы описывает его как «футуриста в сфере городской мобильности и защиты окружающей среды». Как часто рассказывал сам Форд, в университете в 1970-х он был настолько ярым защитником окружающей среды, что семья считала его «немного большевиком». Они велели ему «перестать болтаться с экологическими фриками», вспоминал Форд в 2011 г. в выступлении на интернет-ресурсе Ted Talk. Там же он объяснил, почему недостаточно просто продавать больше и больше автомобилей – и для Ford, и для всего мира. Американцы проводят в пробках в общей сложности одну неделю каждый год. Китайцы еще больше. И если делать более экологичные машины, пробки станут менее вредными для окружающей среды. С тех пор Ford инвестировал значительные средства (достаточные, чтобы подвергнуть риску текущую прибыль) в идеи новой мобильности, начиная с анонсированного в феврале стартапа самоуправляющихся машин Argo до покупки в прошлом году краудсорсингового сервиса по челночным перевозкам и вложений в прокат велосипедов в Сан-Франциско. Форд также заявил, что в прошлом году потратил $4,5 млрд на развитие электромобилей и намерен одним из первых запустить в 2021 г. масштабное производство самоуправляющегося автомобиля без педали тормоза и рулевого колеса. Так это конец автопрома, каким мы его знаем? Он так не думает. Ему не нравится, когда его возят, даже если за рулем человек. И, безусловно, он не единственный американец, который любит водить. «Нынешняя модель просуществует еще долго, но в течение некоторого времени будет работать параллельно с новой». Люди будут иметь доступ и к самоуправляющимся машинам, и к тем, где надо рулить самим. Он добавляет, что в сельских и пригородных районах жизнь и «через 10 лет может не так уж сильно отличаться от нынешней», тогда как в городах изменения будут заметнее. А что касается исследований – мол, миллениалы отказались от американской мечты о собственном автомобиле, предпочитая Uber, – он говорит, что проблема тут в стремлении экономить, а не в желании или нежелании сидеть за рулем. С Трампом в Белом доме, самоуправляющимися автомобилями на горизонте и внутриполитической обстановкой, полной ненависти, у него, конечно, есть много возможностей для медитации. «Думаю, мы увидим и победителей, и проигравших, как было со времен начала автопрома, – говорит он. – В 1910–1920 гг. существовали сотни автомобильных компаний, которые вели лихорадочную деятельность; компании объединялись или терпели крах, начинали снова. И у меня чувство, что мы снова попали в те времена». Он замечает, что ко Второй мировой войне в автоиндустрии осталась горстка компаний. И в этот раз Ford тоже намерен попасть в число выживших. Топ