Что эффективнее?

Пока Никита Кричевский уверенно эволюционирует в безнадёжную сторону Сергея Глазьева, а Алексей Кудрин торжественно занял эко-нишу Кричевского – придворного “буржуазного спеца”. Но мне – просто из духа противоречия – хочется сказать слово в поддержку придворных либеральных реформаторов. Тем более что сейчас “системные либералы” снова на коне, как и 14 лет назад, а путинизм на глазах возвращается к своему “нормальному” состоянию четырёхлетней давности.

Но сначала – необходимое разъяснение. Подготовка к экономическим реформам сродни подготовке к войне – точно также программирует судьбу страны на годы и десятилетия. В планировании военного строительства можно сделать упор на мощные укрепрайоны, линейные корабли (для защиты транспортов) и дальнюю авиацию – для разрушения тыла противника. А можно – на ударные и мобильные сухопутные силы, лёгкую полевую артиллерию, тактические военно-морские силы для атак на тяжелые корабли и пикирующие бомбардировщики. Тут главное не ошибиться.

Дважды ошиблась Франция – готовясь к 1914 году, когда сделала ставку встречное наступление, а спасли ее укрепрайоны Вердена; и готовясь к 1940-му, когда ей позарез были нужны бронетанковые ударные группы для отсечения прорывающихся германских клиньев. Ошибся Сталин, когда от стратегии системы укрепрайонов с мощным предпольем перешёл к развертыванию ударных сил в открытом для превентивных атак приграничье.  

Так и в экономике. Курс на сокращение и деградацию потребления и внутренние источники инвестиций, а также на поощрение собственных инженерно-конструкторских изысканий – это одно, а на модернизацию за счет привлечения инвестиций и закупок передовой технологии – совсем другое. Поэтому возращение на должность “консильери”, ориентированных на встраивание в международное разделение труда и возвышение чиновников, ориентированных на приватизацию госкомпаний зарубежным инвесторам – это ясный сигнал, что период внешнеполитического авантюризма и самоизоляции (со всем ее кошмарно-бредовыми идеологическими обоснованиями закончилось).

Разумеется, впереди годы латания финансового “тришкина кафтана” и инерционного воспроизведения фашизоидной пропаганды, и пусть и точечных, но внеправовых политических репрессий. Но уже ясно – не будет войны с Турцией, не будет не только “русскозащитной” интервенции в страны Балтии, но даже попыток сдвига “линии тишины” в Донбассе более чем на километр.

Поэтому долг каждого эксперта, для которого программа “Русского мира” и антизападной конфронтации – абсолютный кошмар, сделать все, чтобы этот сценарий был Кремлем отвергнут. Как это сделали “системные либералы” в мае 2014 года, когда в итоге планы “антифашистского похода” российских войск на Киев, Харьков, Днепропетровск, Запорожье и Одессу были отложены, а вместо них была очень ограниченная августовская интервенция для спасения остатков очагов донецко-луганских “федералистов”. И с точки зрения истории страны – их поведение настоящий гражданский подвиг. Предлагаемый им “либералами внесистемными” вариант коллективного протестного демарша ведь мог “безумного султана” не остановить, но, напротив, бросить в интеллектуальные объятия “изборцев”.

Представьте себя экспертом ЦК КПСС, противником вторжения в Чехословакию экономистом Николаем Шмелевым. И вдруг – чудо – назначение завсектором в отделе ЦК по международному коммунистическому и рабочему движению. И тут же намёк от условного Косыгина, что надо подготовить обоснование альтернативы интервенции в Чехословакию. Чудеса продолжаются – памятная записка о предпочтительности агентурной подготовки внутреннего раскола КП ЧССР и поддержки “социалистически-фундаменталистского” крыла в его борьбе с “мелкобуржуазными” пражскими реформаторами убедила Андропова и Суслова. Чехословакия избавлена от танков и погружена в изнурительную внутреннюю политическую борьбу, в которой группа Дубчека-Черника-Шика-Млынаржа даже и терпит временное поражение.

Но у профессора Шмелева был иной путь: получив нужные намеки в аппарате ЦК, дать интервью иностранным журналистом, заявив что по имеющимся у него сведениям готовится интервенция для подавления “Пражской весны”. Очень благородный жест, за которым в лучшем случае – работа истопника, в худшем – психушка (мужик на почве скандального развода съехал с катушек, с кем из интеллигентов не бывает). И пойти на крест, с высокой степенью вероятности прогнозируя, что интервенция не только окончательно дискредитирует социализм в Восточной Европе и толкнет множество советских интеллектуалов сперва во внутреннюю, а затем и во внешнюю эмиграцию, что в результате за два десятилетия окончательно похоронит коммунизм как систему. Но одновременно и предполагая, что даже за два десятилетия застойной деградации в советском  обществе будут заложены такие социальные “мины”, которые подорвут любые попытки глубоких демократических реформ в будущем.

И тут драматическая развилка: что эффективнее для мирного развития страны – использовать самую робкую попытку перевести стрелки на курс реформ, на новый НЭП; или стать “политическим шахидом” – одним из мучеников в длинном будущем перечне борцов за свободную Россию?

Поэтому, очень возможно, что с высоты исторической перспективы оправданы будут не только грефы-чубайсы, нейтрализовавшие рвение сторонников широкомасштабной российской интервенции (для которой одесская трагедия-провокация 2 мая 2014 года была просто идеальным пропагандистским предлогом), и не только Кудрин с его успокаивающим психотерапевтическим воздействием на первое лицо, но и даже кричевские-улюкаевы-дворковичи, в принципе курс Путина целиком поддерживающие, но при этом мягко удерживающие от внедрения окончательно-лавровских идей на счёт построения “самодостаточной христианской экономики”.

Как было бы зачтено Ялмару Шахту, если бы он убедил Гитлера, вместо вторжения в Польшу и союза со Сталиным использовать “мягкие” методы финансового подчинения Польши – с тем, чтобы вывести Варшаву из англо-французского лагеря и выработать компромисс по статусу Данцига и Коридора.         

В итоге – это вечный спор: что лучше для демократии в России – хаотический обвал режима в результате нарастающего политико-экономического авантюризма и дилетантизма; или куда более отлогая кривая преобразований – с поэтапным появлением в руководящих структурах всё более вменяемых и проевропейских фигур.