Экс-президент Приднестровья уплыл в бега

Парламент Приднестровья снял неприкосновенность с экс-президента непризнанной республики Евгения Шевчука. Его подозревают в хищениях, коррупции, злоупотреблении властью. Господин Шевчук ареста дожидаться не стал — он переправился на лодке через Днестр и сейчас находится в Кишиневе. Уголовное преследование бывшего первого лица — прецедент для Приднестровья. К тому же, по данным “Ъ”, Москва доводила до нового руководства непризнанной республики нежелательность сведения счетов после смены власти. Решение лишить неприкосновенности Евгения Шевчука, занимавшего пост президента Приднестровья с декабря 2011 года по декабрь 2016-го, приднестровский Верховный совет принял по представлению прокурора непризнанной республики Анатолия Гурецкого. Он сообщил, что Евгений Шевчук является фигурантом пяти уголовных дел, но «провести по ним расследование представляется невозможным» — бывшие первые лица республики обладают неприкосновенностью. В беседе с “Ъ” Анатолий Гурецкий пояснил, в чем именно подозревается Евгений Шевчук. По его словам, речь идет о хищении средств в особо крупных размерах (более 82 млн приднестровских рублей, или порядка $7,5 млн по тогдашнему курсу) из приднестровского стабфонда, созданного во время правления господина Шевчука. Второй эпизод связан с деятельностью крупнейшего в Приднестровье производителя зернового спирта — госпредприятия «Биохим». «Была отработана схема, согласно которой произведенный спирт якобы вывозился из Приднестровья. На самом деле он оставался и реализовывался в республике. Налоги не платились. Шевчук за это получал деньги в качестве взятки, как мы это квалифицировали»,— отметил прокурор. Еще Евгения Шевчука считают одним из организаторов схемы контрабандного ввоза в непризнанную республику элитного алкоголя, а также подозревают в незаконном урезании на 30% пенсий и зарплат бюджетникам. Пятое уголовное дело касается незаконной с точки зрения прокуратуры амнистии двух заключенных. Анатолий Гурецкий заверил “Ъ”: у следствия есть доказательства того, что в обмен на помилование и денежное вознаграждение осужденных убедили записать на видео ложные свидетельства «против некоторых граждан». Имена граждан, против которых свидетельствовали теперь уже бывшие заключенные, прокурор не назвал. Судя по всему, речь идет о короткометражках, которые в Приднестровье широко тиражировались перед прошлогодними президентскими выборами. В них владельца крупнейшего в республике холдинга «Шериф» Виктора Гушана и людей из его окружения обвиняли в различных преступлениях, включая организацию заказных убийств. Холдинг поддерживает правящую партию «Обновление», а нынешний приднестровский президент Вадим Красносельский считается ставленником «Шерифа». Евгений Шевчук же в период своего президентского правления открыто и жестко конфликтовал с господами Гушаном и Красносельским. Так или иначе, но проводить следственные действия в отношении Евгения Шевчука прокурорам будет затруднительно. В ночь на 28 июня экс-президент покинул Приднестровье. Приднестровский депутат Андрей Сафонов сказал, что бывший глава непризнанной республики на лодке переплыл Днестр и сейчас находится в Кишиневе. Эту информацию “Ъ” подтвердили источники в молдавских госструктурах. Вопрос о том, намерены ли молдавские правоохранители его задерживать, чтобы передать тираспольским коллегам, собеседники “Ъ” оставили без комментариев. Сам господин Шевчук на своей странице в Facebook назвал лишение себя неприкосновенности «очередным свидетельством использования властью методов запугивания, давления, шантажа, арестов для выбивания удобных и нужных показаний для сведения счетов и борьбы с политическими оппонентами». После прошлогодней смены власти в Приднестровье были возбуждены уголовные дела в отношении целого ряда экс-чиновников, назначенных на высокие посты Евгением Шевчуком. Одним из первых под арестом оказался бывший глава КГБ Николай Земцов, которого обвинили в превышении должностных полномочий и в подкупе свидетелей — тех самых героев видеокомпромата. В мае его приговорили к пяти годам условно. Под стражей оказался и бывший глава таможни Юрий Гервазюк. Кроме того, непризнанную республику покинули Татьяна Туранская, при Евгении Шевчуке руководившая приднестровским правительством, и бывший министр экономики Майя Парнас. По данным “Ъ”, после декабрьских президентских выборов в Приднестровье Москва по разным каналам доводила до новых властей непризнанной республики мысль о том, что нельзя сводить счеты с проигравшими. В Тирасполе в ответ заверяли, что охоты на ведьм не будет.«Приднестровье готово на неадекватные действия реагировать адекватно» Глава МИД непризнанной республики рассказал “Ъ”, что считает главной угрозой безопасности В Молдавию прибыл спецпредставитель председателя ОБСЕ по приднестровскому урегулированию Вольф Дитрих Хайм. Визит проходит на фоне обострения в переговорном процессе, связанного с планами Киева и Кишинева установить совместный контроль на приднестровском сегменте молдавско-украинской границы. На украинских таможенных постах, как предполагается, появятся молдавские таможенники и пограничники. В Приднестровье идею резко критикуют и называют угрозой не только переговорам по урегулированию конфликта, но и безопасности в регионе. Что именно не устраивает Тирасполь, корреспонденту “Ъ” ВЛАДИМИРУ СОЛОВЬЕВУ разъяснил глава МИД непризнанной республики ВИТАЛИЙ ИГНАТЬЕВ.Игнатьев — Совместный молдавско-украинский контроль на приднестровском сегменте границы с Украиной пока не введен, но многих уже нервирует. Что вызывает опасения? — Нервирует это только приднестровскую сторону. Пока мы не заметили какой-то серьезной реакции со стороны наших партнеров, особенно инициаторов установки совместного контроля. В конце 2015 года были подписаны соответствующие соглашения на уровне пограничной, таможенной службы Молдовы и Украины. Мы тогда сразу сделали заявление о недопустимости такого контроля. В 2016 году мы эту тему активно поднимали. Нам удалось организовать детальное ее обсуждение с участием представителей таможенных служб Украины, России, ЕС, Молдовы и наших специалистов. Мы рассказали об издержках от реализации этой идеи. — Можете их перечислить? — Сам процесс установки этих постов за спиной Приднестровья вне рамок переговорного формата, без попыток как-то обсудить этот вопрос, недопустим. Это вызов переговорному процессу, потому что одна из сторон получает возможность давления, ограничения Приднестровья при активном участии Украины, посредника в переговорном процессе, и при финансовой поддержке одного из наблюдателей в лице ЕС. Эта тема требует обсуждения на уровне переговорного процесса. А издержки мы видим в разных сферах. Это, например, экономика, проблемы с экспортными и импортными операциями. Согласно нашим подсчетам потерь, которые может понести приднестровская сторона, речь идет примерно о 6% ВВП. — Почему это приведет к потерям? — Появится дополнительный таможенно-пограничный и миграционный контроль. Дополнительное молдавское правовое пространство на восточной границе Приднестровья, на границе с Украиной. Появляется дополнительное правовое поле, в которое попадают люди, грузы и товары, которые следуют в Приднестровье, и сами приднестровцы, наши транспортные средства и наши граждане. Только из-за заполнения молдавских таможенных деклараций, исходя из тех потоков, которые сегодня есть, наши граждане потеряют $1,7 млн. Мы свой анализ делали на основе действующего молдавского законодательства. Возникнут проблемы в импорте наших грузов, в деятельности наших индивидуальных предпринимателей. Эта категория людей активно участвует во внешнеэкономической деятельности, платит налоги в бюджет Приднестровья, имеет возможность ввоза товаров на $1 тыс. для своего потребления без их декларирования. В Молдове другие условия (по молдавскому законодательству можно не декларировать ввоз товаров на €300.— “Ъ”). Там нет понятия «индивидуальный предприниматель» — необходимо регистрировать юрлицо, а для этого человек должен быть гражданином Молдовы. Появляется целый набор проблем. С учетом того что у нас порядка 20 тыс. человек занимаются индивидуальным предпринимательством и около 75% всего импорта идет через пункт пропуска Кучурган—Первомайск (именно там планируется начать пилотный проект по совместному молдавско-украинскому контролю.— “Ъ”), мы можем потерять возможность самообеспечения этих людей и их семей. Это 11,5% населения, 55 тыс. человек в совокупности. Они в одночасье могут лишиться средств к существованию. И это только экономические причины (недовольства Тирасполя.— “Ъ”). А есть еще проблемы, связанные с уголовным преследованием предпринимателей и руководителей ряда крупных фирм, которые занимаются импортной деятельностью. То есть и грузы могут быть задержаны, и люди арестованы. У нас 182 человека сейчас под политически мотивированным уголовным преследованием. Наконец, проблема безопасности. Мы на восточной границе Приднестровья получаем молдавских силовиков. Мы можем получить ситуацию, когда силовики, находясь друг напротив друга, могут спровоцировать напряженность. Как будет происходить дальнейшее развитие ситуации? Как это оперативно урегулировать? Кто будет нести ответственность за эти действия? Мне кажется, вопросы далеко не праздные. — Что вам говорят в Кишиневе и Киеве в ответ на вопросы по поводу безопасности? Какие гарантии они дают? — Кишинев и Киев, равно как и Брюссель, не дают ответов на вопросы, которые мы ставим. Молдавские коллеги не смогли ничего ответить, кроме «вам обязательно будет лучше». Когда мы попросили их хотя бы показать планы, которые они подписали, по которым договорились работать, нам было отказано. Приднестровье пытаются приучить к мысли о неизбежности появления этого совместного контроля. И в то же время нивелировать любую возможную дискуссию вокруг негативных последствий. Кроме Приднестровья никто из участников не готов работать над этой проблемой детально, с цифрами руках пытаться аргументировать свою позицию. А безопасность — это тот аргумент, о котором вообще наши коллеги предпочитают молчать. Они говорят о какой-то экономической выгоде, но даже в этой части мы не видим никакой абсолютно пользы. Коллеги не готовы в принципе ни о чем говорить. А проводить эксперимент над Приднестровьем таким способом, мне кажется,— это очень опасная вещь, которая чревата непредсказуемыми последствиями. — В 2015 году молдавская сторона передавала приднестровской предложение участвовать в обсуждении перспектив введения совместного контроля. Собеседники “Ъ” в молдавском правительстве говорят, что Тирасполь от этого отказался. — Действительно, молдавская сторона передавала нам неофициальный документ (non-paper), который касался видения ею совместного контроля. Мы не готовы вести дискуссию по моделям, которые предлагает либо навязывает молдавская сторона. Совместный контроль — это взаимодействие таможенных служб, других органов, обмен данными, проведение совместных таможенных операций. Это целый комплекс общепринятых практик и процедур. И Приднестровье открыто и готово к этой работе. В 2016 году мы говорили, что надо наладить взаимодействие наших таможенных служб, нормальный паритетный обмен информацией, обмен данными, чтобы эта работа была более эффективна. Это и есть элементы совместного контроля. Еще мы не можем понять аргументов, высказанных (вице-премьером Молдавии по реинтеграции.— “Ъ”) Георге Бэланом, который сказал, что это борьба против контрабанды. Приднестровье не на необитаемом острове — рядом с нами Молдова и Украина. О какой контрабанде речь? С конца 2005 года у нас на границе, по всему периметру, работает миссия EUBAM (миссия приграничной помощи ЕС.— “Ъ”), и одна из ее основных функций — содействие борьбе с контрабандой. Получается, миссия вовлечена в контрабандные процессы, о которых говорит Бэлан? Мы видим отчеты миссии, в которых нет сведений о контрабанде на приднестровско-украинском участке границы. Это факт. Попытки мотивировать данный контроль какими-то элементами борьбы с контрабандой не выдерживают критики. — На железнодорожной станции Бендеры-2 уже сейчас работают и молдавские, и приднестровские таможенники. И никаких опасных инцидентов там не было. — Это совершенно другие формы совместного контроля. Этот контроль связан с взаимодействием таможенных структур и с реализацией определенных таможенных процедур, но в нем в качестве одного активного равноправного участника принимает участие приднестровская сторона. — Вы сказали, что переговоры о совместном контроле велись у вас за спиной. Кишинев и Киев говорят, что это двусторонние договоренности Молдавии и Украины. — Это лукавая логика, потому что есть неурегулированный конфликт. И есть переговорный процесс, который имеет долгую историю. Есть переговорные механизмы, которые призваны нивелировать издержки, связанные с неурегулированностью конфликта. Молдавская и украинская стороны могут вести диалог в тех параметрах и в тех условиях, которые не нарушают договоренности в рамках переговорного процесса и интересы людей, живущих в Приднестровье. — Есть примеры того, как Приднестровье договаривается с Россией, не включая в этот процесс Молдавию. Не раз Тирасполем и Москвой подписывались двусторонние документы. — Это полностью соответствует договоренностям в рамках переговорного процесса, московскому меморандуму «Об основах нормализации отношений между Молдовой и Приднестровьем» от 1997 года (в документе записано право Приднестровья устанавливать международные контакты в экономической и гуманитарных сферах.— “Ъ”). Россия здесь не нарушает никаких положений. — Недавно Молдавию посещал заместитель главы МИД РФ Григорий Карасин. Он высказался за проведение раунда переговоров в формате «5+2» (Молдавия и Приднестровье — стороны конфликта, ОБСЕ, Россия, Украина — посредники, ЕС и США — наблюдатели). Есть понимание, когда он состоится? И что на нем обсуждать? — Переговорный процесс — это инструмент, который необходимо использовать, чтобы был диалог. У нас громадное количество тем, включая и реализацию положений Берлинского протокола. Я в ближайшее время направлю очередную инициативу проведения заседания «5+2» в экстренном формате для обсуждения совместного контроля на границе. — Но Молдавия и Украина считают это вопросом их двусторонних отношений, а не темой для дискуссий в формате «5+2». — Они могут считать по-своему, но есть объективная реальность. Она связана с тем, что Молдова и Украина — участники переговорного процесса, с наличием определенных принципов работы этого формата, с объективным наличием договоренностей в рамках переговоров. А также с наличием людей, которые станут жертвами этого непродуманного авантюристического решения. Поэтому я думаю, что альтернативы нет: нам необходимо обсуждать это. — Вы хотите созвать «5+2», чтобы в первую очередь обсудить инициативу по совместному контролю? — Степень остроты проблемы очень высокая, и мы настаиваем на ее обсуждении в «5+2». Но мы не отказываемся от обсуждения других вопросов, которые волнуют стороны. — Предположим, Молдавия и Украина вводят совместный контроль, несмотря на ваше нежелание. Какими будут ответные действия Приднестровья? — В том-то и дело, что мы апеллируем к международным партнерам, призываем всех рассматривать эти процессы в рамках переговоров только для того, чтобы нам потом не понадобилось реализовывать какие-то ответные действия либо меры, возвращающие ситуацию в нормальное русло. Порой создать проблему гораздо проще, чем ее урегулировать. Мне кажется, что молдавская и украинская стороны до конца не понимают сущность и глубину проблем. Приднестровье готово на неадекватные действия реагировать адекватно. Но это плохой сценарий. — У вас есть, чем ответить? — Безусловно, мы будем принимать адекватные меры реагирования, потому что обязаны защитить интересы наших граждан. Это очевидная вещь. Топ