Говорила им горилла

Генерал Бастрыкин , несмотря на свои ученые степени. Он крайне неаккуратен в обращении с материалом. Так, утверждая, что во Франции действует закон, карающий за отрицание факта геноцида армян в Османской империи, генерал упускает из виду, что этот закон был признан противоречащим французской Конституции уже через месяц после своего окончательного утверждения парламентом. Местами Бастрыкин просто косноязычен, и нужно долго объяснять, что же он сказать хотел.

Чем-то Бастрыкин напоминает весьма распространенный в Латинской Америке XX века типаж туповатого генерала из какой-нибудь военной хунты, захватившей власть путем переворота и управляющей с помощью запретов и репрессий. В латиноамериканских демократически ориентированных кругах за такими генералами прочно закрепилось прозвище “гориллы”.

Но и латиноамериканские “гориллы” имели свою политическую платформу, восходящую к базовым идеологическим доктринам, выработанным человечеством. И иногда даже были способны ее артикулировать. Генерал Бастрыкин не хуже их. И его статья – это не просто вопль недалекого держиморды “Р-р-разорю! Не потерплю!”. Это вещь по-своему глубоко философская.

Разумеется, ничего нового Бастрыкин не изобрел. Он повторяет основные тезисы наших “патриотов-государственников”, а точнее – государствопоклонников. США и их союзники развязали агрессивную войну против России “и ряда других стран”. И все неурядицы в России и этом “ряде других стран”, все экономические трудности, межэтнические и межконфессиональные конфликты, прочие социальные потрясения, начиная с распада СССР и кончая революциями на Ближнем Востоке, – все это результат злокозненных манипуляций агрессора.

Бастрыкин не случайно объединяет в одно целое советскую и постсоветскую эпохи. Советское государство с момента своего рождения провозгласило своей целью уничтожение “мировой капиталистической системы”. И оно активно действовало в этом направлении всеми возможными способами, начиная с того, что сегодня стали называть “информационными войнами”, и кончая войнами в прямом смысле этого слова. Начиная с финансирования легальных просоветских политических организаций и кончая обучением и вооружением всевозможных повстанцев и “народных мстителей”. Начиная с государственных переворотов и кончая прямыми интервенциями. При этом советская пропаганда всегда утверждала, что это капиталистический мир в силу своей неискоренимой порочной природы стремится уничтожить Страну Советов, а она всего лишь защищается.

Вы будете смеяться, но это не было примитивной пропагандистской ложью. Это говорилось в силу глубокого внутреннего убеждения, что существовать вместе на одной планете капиталистический мир и мир советский не могут. Они обречены воевать друг с другом на уничтожение. Либо мы их, либо они нас. Поэтому просто не имеет никакого значения, где, кто, когда и какую пакость сделал первый. Вопрос о том, кто нападает, а кто защищается, таким образом, снимался.

Советская доктрина допускала лишь более или менее длительные передышки в виде всевозможных “мирных сосуществований” и “разрядок международной напряженности”. При этом неизменно подчеркивалось, что идеологическая война будет продолжаться, не ослабевая. Эту “идеологическую войну” советский режим представлял себе весьма своеобразно. Он считал совершенно нормальным вести ее на территории противника, пользуясь всеми благами “буржуазной демократии”, а на подконтрольной ему самому территории – с помощью запретов на распространение нежелательной информации и репрессий против инакомыслящих.

У этого тоже было свое обоснование. Его дал еще Ленин, отвечая одному не в меру честному коммунисту, предложившему после Гражданской войны восстановить свободу печати для оппозиции: это было бы самоубийством, потому что “мировая буржуазия” сильнее нас экономически. Вплоть до Горбачева советские лидеры чувствовали свою неконкурентоспособность в условиях равного, честного, ненасильственного состязания идей. И оказались правы. Попытка привить к советской системе свободу распространения информации и выражения различных взглядов привела к стремительному разрушению системы. Но для генерала Бастрыкина это объясняется не ее внутренними болезнями, а тем, что “геополитический противник” разжигал “антисоветские настроения”. Вот только когда он предлагает вернуться к советским методам идеологической войны с ограничениями доступа к нежелательной информации и запретом на выражение отличных от государственных оценочных суждений по “некоторым общественно значимым вопросам”, этим он фактически признает неконкурентоспособность нынешнего режима в условиях свободного соревнования идей.

Выработанный западным обществом принцип свободной конкуренции идей основан на признании самостоятельности человеческой личности в своем жизненном выборе, в том числе в формировании своего мировоззрения, своей системы ценностей. Именно это и отрицает генерал Бастрыкин. В мире, который он рисует, человеческая личность лишена субъектности. Как и народ. Они лишь объекты манипуляций сильных мира сего. Действующими лицами исторической драмы являются президенты и генеральные секретари, главы спецслужб, теневые правительства, мировые закулисы, масоны. Но обычный человек не может самостоятельно возмутиться несправедливостью, угнетением, обманом. Если он начинает возмущаться – значит, “за этим кто-то стоит”. Это идеология архаического общества, не признававшего за индивидом самостоятельности выбора ни своей социальной роли, ни своего мировоззрения. Общества жестко иерархического, с неограниченными формами господства человека над человеком, с неограниченными формами подавления, принуждения и насилия.

Суть так называемой “европейской модернизации” (то есть преодоления западным обществом архаики) заключается в последовательной замене насильственных форм соперничества ненасильственными. Весь пресловутый комплекс прав человека по-западному в сухом остатке – это запрет на насилие одних людей над другими. Защищенный от насилия человек получает свободу выбора. Вот про это все генерал Бастрыкин и сказал в сердцах: “играть в лжедемократиею, следуя псевдолиберальным ценностям”. На корявый стиль его фразы обратили внимание многие. Конечно, генерал оговорился и напутал. Он хотел сказать, что ценности либерализма как такового являются ложными (ересью, как сказал путинский зам по вере Гундяев), поэтому и основанная на них демократия ненастоящая (то есть псевдодемократия). Но эта эмоциональная оговорка показывает нам всю глубину экзистенциальной враждебности генерала Бастрыкина к либеральным ценностям, правам человека, свободе выбора, принципам ненасилия.

Приверженцы архаики любят поговорить о том, что никакой равной, честной, ненасильственной конкуренции на самом деле не существует. Все это обман, сказка для дурачков, разводка, манипуляция. И подводят под это вполне узнаваемую идеологическую базу. Вот и Виталий Третьяков недавно Совету по внешней и оборонной политике, что люди не изменились за последние 5 тысяч лет. Все так же стремятся властвовать, подчинять, доминировать. Все так же подавляют тех, кого считают неугодными. Поэтому и агрессивные войны, и территориальная экспансия, и вообще политическое насилие никуда деться не могут.

Насчет пяти тысяч лет Виталий Третьяков явно поскромничал. Его выступление – это признание человека в том, что в своем развитии он недалеко ушел от гориллы и намерен добиваться доминирования методами гориллы. Видимо, в этом он видит свое главное конкурентное преимущество.