Холуйство без страха и упрека

Феномен ур-холуйства как трансэпохального явления русской жизни и русской бытовой и политической культуры

Среди четырех миллионов доносов, авторством которых мучительно интересовался Сергей Довлатов, были те, которые писались для того, чтобы занять комнату в коммуналке, устранить конкурента по службе, или еще из каких-то подлых, но вполне рациональных резонов. Но были и вполне бескорыстные доносы. Их авторы не думали о какой-то личной выгоде, писали, чтобы просто почувствовать причастность к могучей репрессивной машине, ощутить себя клеточкой монстра, пожирающего соотечественников, возвысится над ними за счет своей сопричастности к монстру.

Во время последней прямой линии с Путиным ему поступило более трех миллионов обращений. Среди них тоже было много рациональных: о задержке зарплаты, о ЖКХ, дорогах, ценах, – то есть о том, что непосредственно касается жизни людей и в силу выморочной системы российской власти может быть решено только волей верховного правителя. Но, как и в случае со сталинскими доносами в путинских обращениях также была изрядная доля вполне бескорыстных. Тех, чьи авторы интересовались рационом вождя, его личной жизнью, планами на будущее.

И в сталинских доносах и, особенно в путинских обращениях была велика доля тех, что писались под диктовку. Но много и тех, которые написаны от души, от чистого холуйского сердца. Есть большой соблазн различать холуйство "от страха" времен сталинизма и нынешнее путинское холуйство, когда без холуйства вроде бы можно обойтись, и никто тебя не расстреляет и не посадит. Но и сталинское холуйство держалось отнюдь не на одном лишь страхе. Это доказывают результаты Гарвардского проекта – одного из крупнейших эмпирических исследований "человека советского", осуществленного в 1949-1951 годах американскими социологами, опросившими на территории Западной Германии, Австрии и США около трех тысяч перемещенных лиц и эмигрантов, в совсем недавнем прошлом граждан СССР.

Американские социологи были поражены тем, что эти бывшие советские граждане, которые вырвались, а точнее были вырваны войной из сталинского СССР и не планировали туда возвращаться, тем не менее, в подавляющем большинстве оставались в рамках культуры холуйства с ее культом вождя и вполне рабской покорностью, стремлением раствориться в системе.

По аналогии с ур-фашизмом, описанным Умберто Эко, можно говорить об ур-холуйстве как трансэпохальном явлении русской жизни и русской бытовой и политической культуры. В середине позапрошлого века Герцен характеризовал бюрократическую структуру времен Николая Первого как лестницу восходящих господ, если смотреть снизу, – и лестницу нисходящих лакеев – если смотреть сверху: восхождение по лестнице господ происходит за счет успехов в лакействе.

О живучести ур-холуйства как атрибуте русской культуры говорит такой факт, что значительная часть эмигрантов, уехавших из СССР в 80-х и из России в 90-х годах, и живущих сегодня в странах Европы и в США, являются преданными поклонниками Путина, поддерживают все его авантюры, включая покражу Крыма, войну против Украины и массовое убийство граждан Сирии, воюющих против Асада и не являющихся террористами.

Значительная часть русской общины Израиля это адепты Путина, сторонники его политики и приверженцы созданной им системы. Такие израильские общественные деятели как Авигдор Эскин и Яков Кедми давно стали элементом путинской пропаганды и в качестве подразделения российских информационных войск, не вылезают из студий федеральных телеканалов, переходя из "Воскресного вечера" Соловьева в "Политику" Толстого с Гордоном и обратно. Причем, что Авигдор Эскин, что, особенно, Яков Кедми, это люди, имеющие славное диссидентское и боевое прошлое. Так что невозможно заподозрить их ни в страхе, ни в стремлении сделать за счет холуйства политическую карьеру в России.

То же самое можно сказать и о русских эмигрантах – поклонниках Путина в Европе и США. Находясь за пределами России, они не могут рассчитывать на "восхождение по лестнице господ" за счет "успехов в лакействе". Тем более невозможно заподозрить русских эмигрантов в страхе перед российской властью: они за пределами ее досягаемости. Так что тут мы имеем кристально чистое, дистиллированное холуйство. Холуйство без страха и упрека.

Вопрос об устойчивости в русском человеке феномена ур-холуйства, о периоде, необходимом для выведения этой болезни из организма, это видимо один из тех главных вопросов, ответ на которые предопределит судьбы России и того, что называется русской цивилизацией.

Все разговоры о неких непреодолимых "генах народа" мгновенно превращаются в пустую болтовню при взгляде на две Кореи или две Германии. Но и облегченный взгляд на эту проблему ошибочен. Яков Кедми находится за пределами СССР-России почти полвека, Авигдор Эскин почти сорок лет. Оба вывезли из тоталитарной системы себя, но сохранили ее в себе, а теперь пытаются внедрить ее у себя на новой родине: оба заявляют, что хотели бы, чтобы в Израиле был такой президент как Путин.

О том, что Яков Кедми и Авигдор Эскин не единичные отклонения, а скорее представители доминирующего тренда в русской эмиграции, можно судить по поведению русских в Германии, где они сегодня являются важным инструментом путинской политики по отстранению от власти Ангелы Меркель, которая стала его главным оппонентом в Европе.

Эмигрантский ур-холуйский путинизм вещь абсолютно иррациональная, направленная против интересов его носителей. Яков Кедми и Авигдор Эскин несомненные патриоты Израиля, защищавшие свою страну с оружием в руках. И в то же время они сегодня активно поддерживают политику Путина, который выступает на Ближнем Востоке в союзе с самыми лютыми врагами Израиля, с Хесболлой, Хамасом и Ираном, то есть с теми, кто в качестве своей главной цели провозглашает уничтожение Израиля. Те русские эмигранты – поклонники Путина, которые, живя в Германии, помогают Путину развалить Европейский Союз (а именно это его главная цель в Европе) по сути дела закрывают будущее перед собой и своими детьми и внуками.

Поскольку развал Евросоюза не будет возвратом к уютным национальным государствам, мирно живущим в пределах своих границ, а неизбежно вызовет рост национализма с непредсказуемыми последствиями. То есть путинисты в Европе так же, как и путинисты в Израиле разрушают собственный дом.

Оборотной стороной ур-холуйства всегда бывает двоемыслие. Это две части единой политической и бытовой культуры. Отличие двоемыслия путинского от двоемыслия советского в том, что в СССР существовала целостная идеология, и двоемыслие означало, что человек мог, придя домой после партсобрания, где он надевал партийное лицо, дома расслабиться и рассказать политический анекдот, а то и послушать "голоса". В путинской России нет никакой идеологии, и двоемыслие означает в основном разницу между реальным и декларируемым поведением. Это когда у всей путинской верхушки дети за границей и деньги в офшорах при официальных запретах или по меньшей мере неодобрении и того и другого.

Общее в ур-холуйстве и сталинского и брежневского и путинского замеса то, что холуй признает не правоту идеи, а правоту силы. Поэтому холуя невозможно переубедить, ему невозможно "раскрыть глаза" новой информацией. Отсюда утопичность идей, что с помощью каких-то разоблачений, создания потока правильной, достоверной и объективной информации можно изменить холуйскую позицию. Ур-холуй, как местный, внутрироссийский так и эмигрантский, идет за Путиным не потому, что тот покорил его своей логикой и поразил изяществом аргументов. Он идет за силой. Он шел за Сталиным, потому, что Сталин ему казался силой. Шел за Ельциным до тех пор, пока ему казалось, что тот силен и брутален. Сейчас идет за Путиным потому, что уверен, что это и есть сила. Выбить из-под Путина поддержку ур-холуйства можно только одним способом: показать его слабость. Для этого мировые лидеры должны свести к минимуму общение с ним, а внутри страны оппозиция должна договориться о едином антипутинском фронте. Путин в действительности довольно слаб и как человек и как правитель. Сильным его делает наша слабость.