Костин подтвердил информацию о продаже ННК Худайнатова

ВТБ заинтересован в расширении числа акционеров Независимой нефтегазовой компании (ННК), тем более если они могут привлечь новые деньги, или ноу-хау, или рынки», сказал РБК предправления банка Андрей Костин. Сейчас компанией владеет Эдуард Худайнатов, который считается соратником главного исполнительного директора «Роснефти» Игоря Сечина. Худайнатов выставил ННК на продажу, написали «Ведомости» в начале февраля. «Да, мы в курсе. Мы, в принципе, даже в этом заинтересованы», — сказал РБК Костин. Сам Худайнатов в начале февраля опроверг РБК информацию о продаже. «Я не могу подтвердить эту информацию», — сказал он РБК и после заявления Костина. При этом ННК ищет стратегического партнера: у нас много интересных и перспективных проектов, как в up-stream, так и в down-stream, говорил Худайнатов Energy Insider. «На мой взгляд, компания очень перспективная и интересная. Но это компания растущая, и ей требуются инвестиции, чтобы освоить те возможности, которые у нее есть», — объяснил Костин. По его словам, приобретением доли в ННК активно интересуются не только российские, но и иностранные инвесторы. Заложен ли какой-то пакет акций ННК в ВТБ, Костин не сказал. Просрочек по долгу у ННК нет, но долги могли быть реструктурированны, сказал банкир. ВТБ продолжит работать с ННК независимо от того, будет ли сделка, заключил Костин. Эдуард Худайнатов, который считается приближенным к президенту «Роснефти» Игорю Сечину, создал ННК в 2013 году. До этого, в 2010–2012 годах, Худайнатов возглавлял «Роснефть», а затем уступил этот пост Сечину, проработав еще некоторое время первым вице-президентом. ННК сразу стала скупать небольшие активы и добычные лицензии, а в 2014 году Худайнатов купил свой крупнейший актив — Alliance oil у семьи Бажаевых. Худайнатов купил Alliance oil на заемные средства, писали со ссылкой на источники «Коммерсантъ» и Forbes, это подтвердил РБК и знакомый Худайнатова. По данным «Коммерсанта» и Forbes, сумма сделки составила $3,5–5 млрд, собеседник РБК говорит, что цена составила $4 млрд. Одним из кредиторов был ВТБ, об этом Андрея Костина якобы лично попросил Игорь Сечин, писал Forbes. ВТБ называет кредитором и собеседник РБК. Представитель банка не ответил на вопрос РБК. В конце 2013 года до делистинга Alliance oil стоила $3,7 млрд без учета долга, который составлял $1,6 млрд. ННК начала скупать активы, когда цены на нефть были на пике, а почти сразу после покупки Alliance oil, в сентябре 2014 года, цены обрушились. Еще в июне 2014 года Brent стоила $115 за баррель, а уже в декабре пробила $60 за баррель. Волатильность длится до сих пор, хотя решение ОПЕК, России и ряда стран заморозить добычу стабилизировало цены на уровне выше $50 за баррель. В результате из-за проблем с финансированием ННК отложила разработку крупнейшего «гринфилда» — Пайяхского месторождения, рассказывал Худайнатов. В 2015 году ННК не смогла погасить еврооблигации на $350 млн, но договорилась с кредиторами о рефинансировании. По итогам девяти месяцев 2016 года долг ННК вырос до $2 млрд, и это тяжелое бремя для компании: долговая нагрузка составляет почти 6 EBITDA. Кредиторы запретили ННК увеличивать долг, и компания заявила об оптимизации расходов. Большая часть бизнеса ННК приходится на нефтепереработку: в 2016 году ее единственный Хабаровский НПЗ планировал переработать 4,7 млн т нефти, а собственная добыча упала с 2,5 млн до 2,3 млн т нефти. Маржа переработки в России в 2015–2017 годах упала из-за налогового маневра и падения цен на нефть, отмечали аналитики и компании. «Роснефть», например, обратилась в правительство с предложением предоставить налоговые льготы некоторым заводам, под критерии которых попадают ее собственные НПЗ и Хабаровский НПЗ ННК. Еще одна проблема ННК — упор на трудноизвлекаемые запасы, разработка которых при низкой цене на нефть стала нерентабельной. Уже к 2018 году ННК планировала добывать 4,8 млн т нефти, из которой больше половины — из трудноизвлекаемых запасов. Финансовое состояние всей ННК не раскрывается, и оценить актив невозможно, говорит аналитик Raiffeisenbank Андрей Полищук. Но у Alliance oil самая низкая рентабельность по EBITDA в отрасли, скорее всего, это связано с перекосом бизнеса в сторону переработки, рассуждает он. Если Alliance oil купит компания, у которой хватает собственной нефти, рентабельность может тут же вырасти, заключает аналитик. Добычные активы ННК в Тимано-Печоре могут быть интересны ЛУКОЙЛу, а Хабаровский НПЗ — «Роснефти», у которой есть Комсомольский НПЗ в регионе, рассуждает он. Единственная российская компания, которая скупает сейчас активы на российском рынке, — «Роснефть», но она вроде бы уже «укомплектована» и ей надо интегрировать уже купленные активы, говорит старший аналитик Сбербанк CIB Валерий Нестеров. Европейские инвесторы относятся к российским нефтяным активам без энтузиазма: действуют санкции, сохраняется риск обострения отношений с Украиной. Теоретически купить долю в ННК могут азиатские инвесторы, в частности индийские компании, которые уже взяли на себя риски инвестиций в России, говорит аналитик. Продать долю в отдельном активе ННК будет сложнее: громких перспективных проектов у компании пока нет, заключает Нестеров. Топ