В декабре 2015 года наблюдательный совет государственной корпорации «Ростех» постановил, что фаза сбора активов холдинга завершена и пришло время для фазы активного роста. Совет принял стратегию увеличения годовой выручки c $25 млрд до $78 млрд к 2025 году (среднегодовой рост 11%). Для реализации амбициозных планов нужны инвестиции, а рассчитывать на западных инвесторов в условиях санкций бессмысленно, поэтому для «Ростеха» весьма актуальным становится сотрудничество с российскими партнерами, особенно с проверенными, такими как Виталий Мащицкий.
Белокаменная Бурятия
Cолнечным днем 4 октября 2012 года на участок Медвежий Кавоктинского нефритового месторождения в Республике Бурятия приземлились два вертолета Ми-8. Не дожидаясь остановки винтов, из машин выскочили около трех десятков человек в камуфляже и с автоматами Калашникова. Вооруженные бойцы оцепили участок, перепуганных сотрудников согнали в рабочий поселок и заперли в бытовке. Добычу нефрита на Медвежьем, в 800 км от Улан-Удэ, вела эвенкийская община «Дылача», ее руководителям быстро объяснили, что следственные мероприятия по делу о хищении ценного поделочного камня проводят оперативники МВД России из Москвы при поддержке местных силовиков. Одновременно прошли обыски в офисе и на складах «Дылачи» в Улан-Удэ, изымались документы, электронные носители и сам нефрит. На участке Медвежий силовиков сопровождал главный геолог «Русской нефритовой компании» Андрей Хохлов. «Если нашел хороший кусок в реке, то цена может быть до $15 000 за кг», — пояснял он, показывая на груду белого нефрита на складе «Дылачи».
В Бурятии находится более 90% запасов российского нефрита, эвенкийская община работала по 20-летней лицензии, полученной в 1997 году, на Кавоктинском месторождении с самым ценным белым нефритом. Добычей камня в 2012 году занималось семь компаний, весь добытый нефрит шел на экспорт в Китай. Часто в документах указывались заниженные цены. В концепции развития нефритовой отрасли Республики Бурятия на 2009–2011 годы говорилось, что при экспорте нефрита компании декларируют цену $6–10 за кг, фактическая цена при этом сильно колеблется — от $60 до $1000 в зависимости от качества камня. Общий объем реализации бурятского нефрита был оценен в 16 млрд рублей в год с потенциалом двукратного увеличения каждые два года.
«Вот эти две горы по берегам реки Кавокта почти полностью состоят из камня», — объяснял Хохлов, показывая сопки, окружающие рабочий поселок Медвежьего. Узнав стоимость камня, силовики, помогавшие рабочим загружать нефрит в вертолеты, стали гораздо аккуратнее. Под предлогом изъятия вещественных доказательств по делу о хищении, по оценкам руководства общины «Дылача», с их складов в Медвежьем и Улан-Удэ было вывезено около 1000 т белого нефрита на сотни миллионов долларов, камень оказался в итоге на складах «Русской нефритовой компании». Гендиректором этой компании был бывший начальник УФСБ по Бурятии Валерий Халанов, а совладельцами — два кипрских офшора, один панамский и государственная корпорация «Ростехнологии» (сейчас «Ростех») с долей 24,9%.
Эвенкийскую общину «Дылача» обвинили в добыче нефрита за пределами своего участка и возбудили уголовное дело в отношении неустановленных лиц о хищении 20 т нефрита на 600 млн рублей. «С самого начала было ясно, что это дело ничем не закончится, — считает адвокат Аюр Дубданов, представлявший интересы «Дылачи». — Долго всех мурыжили, но в розыск никого не объявляли, обвинение никому не предъявили. Главная задача была — вывезти уже добытый нефрит со складов». А что же эвенкийская община? Основатели «Дылачи» брат и сестра Андрей и Татьяна Туракины скрылись за границей, с адвокатами общались только по телефону через посредников и все время меняли стратегию защиты, а в конце вообще отстранились. «Такое ощущение, что с ними как-то договорились», — говорит Дубданов.
10 октября 2012 года глава «Ростеха» Сергей Чемезов направил обращение к Владимиру Путину, в котором рассказал об итогах проведенной в Бурятии операции и общей ситуации с добычей нефрита в России.
«В Бурятии в 2011 году легально добыто 1150 т, из них экспортировано в Китай 850 т. Основу российской нефритовой отрасли составляют запасы и ресурсы, расположенные на территории Республики Бурятия, — писал Чемезов. — К сожалению, в настоящее время на месторождениях нефритового камня в Бурятии ведется незаконная, хищническая добыча сырья, широко распространены нелегальные способы реализации с последующей контрабандой минерала в Китай». В письме приводится и оценка ежегодного объема нелегально вывозимого в Китай нефрита — 700 т. Чемезов предложил разработать и реализовать меры по декриминализации нефритовой отрасли и попросил дать соответствующие поручения Генеральной прокуратуре, ФСБ, Следственному комитету РФ и Федеральной таможенной службе России. Путин с предложениями согласился. В 2014 году по факту незаконного вывоза камня было возбуждено 91 уголовное дело (в 2013-м — 82 дела).
В мае 2015 года в Улан-Удэ открылась фабрика по переработке нефрита, она получает камень от «Забайкальского горнорудного предприятия» (ЗГРП), эта компания получила лицензию на освоение Кавоктинского месторождения. Инспектировал новое предприятие седоволосый 60-летний человек в строгом костюме. «Полтора года назад создано ООО «Забайкальское горнорудное предприятие», я являюсь председателем совета директоров, — представился гость из Москвы и сразу уточнил: — Предприятие создано при участии государственной корпорации «Ростех».
Это был Виталий Мащицкий, президент и основатель «Ви Холдинга» и председатель совета директоров компании Vimetco, через которую он контролирует китайского производителя алюминия Henan Zhongfu Industry Co и румынского Alro. Родившийся в Иркутске предприниматель сколотил капитал в 1990-х на операциях с лесом и нефтью, в 2016 году Forbes оценил его состояние в $500 млн. Мащицкий и Чемезов знакомы более 40 лет. Глава «Ростеха» называет Мащицкого «эффективным партнером».
В 2013 году доля «Ростеха» в «Забайкальском горнорудном предприятии» составляла 51%. В середине следующего года она снизилась до 25,5%, место регистрации компании сменилось с Иркутска на Улан-Удэ, а форма собственности поменялась с ООО на АО. По данным «СПАРК-Интерфакс», юридической фирме «Форб» из Москвы принадлежит 73,5% ЗГРП, носовладелец «Форб» Ваган Геворкян передал через секретаря, что этот пакет уже продан, не назвав покупателя. «С нефритом работают 15 компаний, ЗГРП — одна из них. В ней есть частные инвесторы, мы их знаем, — рассказывает в интервью Forbes Виталий Мащицкий. — Я пока капиталом в этой компании не участвую».
Еще 1% ЗГРП владеет генеральный директор компании Александр Воронков. До 2009 года он руководил лесопромышленной компанией «Сибмикс Интернейшнл» из Иркутска, Мащицкий был одним из ее основателей. В Иркутской области он слывет очень авторитетным человеком, способным решить самые сложные проблемы. «Когда у нас появились активы в Иркутской области, нужно было наладить хороший контакт с местной администрацией, мне сказали, что лучше обратиться к Виталию Львовичу. Он меня познакомил с губернатором, сразу с ним стали конструктивно общаться, — рассказывает управляющий партнер «Русской лесной группы» Тимофей Кургин. — Сделал он это безвозмездно. Виталий Львович — личность цельная и дальновидная, может разговаривать с любым, четко объясняя позицию».
В месторождение и фабрику по переработке нефрита акционеры инвестировали 1,5 млрд рублей. «Построили суперсовременный поселок, сборные дома из бруса вместо лачуг, спортзал, бильярд, центр бытовых услуг, баню, закупили современную технику. Построили современную фабрику переработки нефрита в промышленных масштабах», — рассказывает Мащицкий. О проблемах и отъезде за границу бывших недропользователей Кавоктинского месторождения предприниматель ничего не знает: «С ними все происходило до моего прихода».
Все разговоры о баснословной стоимости нефрита предприниматель считает легендой. Он говорит, что, по данным государственного баланса, на 1 января 2014 года выход сортового нефрита составляет всего 14,7%, в том числе 10,8% поделочного и 3,9% ювелирного. «Вот эти 3,9% и могут стоить и $3000, и $10 000, а все остальное стоит несоизмеримо меньше», — уверяет Мащицкий.
По данным «СПАРК-Интерфакс», выручка «Забайкальского горнорудного предприятия» в 2014 году составила 276 млн рублей, чистый убыток — 77 млн рублей. «Нужно не только добывать нефрит, но и перерабатывать его, создавать свою национальную нефритовую отрасль и продвигать готовый продукт на рынки Китая», — говорил Мащицкий во время визита в Улан-Удэ. Мысль не новая. «Эвенкийская община тоже пыталась обрабатывать нефрит, но это было делом бессмысленным — для китайцев этот камень сакральный, они будут покупать изделия из него, только сделанные китайскими мастерами в Китае», — рассказывает Павел Суляндзига, председатель правления Международного фонда развития коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока «Батани».
Мащицкий говорит, что на фабрике по переработке нефрита работают китайские специалисты, у которых учатся российские подмастерья. С собственным участием в нефритовом бизнесе предприниматель еще только определяется: «Я пока рассматриваю свои интересы в этом направлении, они гораздо шире с учетом нашего присутствия в Китае — у нас там перерабатывающие мощности и заводы. Но это пока только планы».
Янтарь в разработке
28 апреля 2012 года коллегия Счетной палаты России обсуждала результаты проверки «Калининградского янтарного комбината». На территории Калининградской области сосредоточено более 90% мировых разведанныхзапасов янтаря, отмечали аудиторы, комбинат является единственной организацией, которая имеет лицензию на его добычу, но в экспорте доля предприятия не превышает 16%, основные объемы янтаря вывозятся с использованием серых схем через посредников. Об итогах проверки Счетная палата рассказала в письме президенту России и в обращениях в Генеральную прокуратуру и ФСБ России, а летом 2012 года быловозбуждено уголовное дело против калининградского предпринимателя Виктора Богдана, фирмы которого были основными покупателями и продавцами продукции янтарного комбината.
Богдана и его партнеров обвинили в попытке незаконного возмещения НДС на 350 млн рублей при операциях с экспортом янтаря. В ходе следственных действий было изъято и размещено на хранение 69 т янтаря стоимостью несколько десятков миллиардов рублей. Богдан скрылся в Польше. В 2014 году он был задержан польскими правоохранительными органами, и в ноябре 2015 года Министерство юстиции Польши решило не выдавать его России. В марте 2015 года в Калининграде было возбуждено дело о хищении изъятого у Богдана янтаря. По данных правоохранительных органов, из 69 т изъятого у фирм Богдана янтаря более 5 т было украдено. Как сказано в пресс-релизе Следственного комитета по Калининградской области, «злоумышленники похитили дорогостоящий камень, подменив его на янтарь мелкой фракции, отходы и обрезки». Адвокаты Богдана уверяют, что похищено гораздо больше.
Что с янтарным комбинатом? В феврале 2013 года на совещании у первого вице-премьера Игоря Шувалова Минфину и Росимуществу было поручено найти стратегического инвестора для янтарной отрасли. Через пять месяцев руководить «Калининградским янтарным комбинатом» по согласованию с Минфином и «Ростехом» стал выходец из КГБ СССР Михаил Зацепин.
Указом президента ГУП «Калининградский янтарный комбинат» в январе 2014 года было преобразовано в ОАО и передано «Ростеху». При добыче 290 т янтаря-сырца выручка комбината в 2013 году составляла около 900 млн рублей, чистая прибыль — около 43 млн рублей. В марте 2015 года состоялась встреча руководства комбината с губернатором Калининградской области Николаем Цукановым. Вместе с Зацепиным на встречу пришел и Виталий Мащицкий — новый председатель совета директоров «Калининградского янтарного комбината». «Меня позвал Сергей Чемезов, мы знакомы и дружим с детства, сказал, что есть такая задача, она тяжелая, — объясняет свое появление в янтарной отрасли Виталий Мащицкий. — Я помогаю государству, меня пригласили как специалиста по промышленности и рынку. Я изучил вопрос и согласился, решил, что все решаемо. Через пару лет вы не узнаете ни комбинат, ни отрасль».
Одной из основных задач Мащицкий назвал установление рыночных цен на янтарь. «На протяжении многих лет основной проблемой комбината, бывшего в то время федеральным госпредприятием, были его цены, в четыре-пять раз ниже рыночных, — поясняет предприниматель. — Эта разница и утекала в определенные карманы, предприятие не получало ни копейки инвестиций».
Осенью 2015 года «Калининградский янтарный комбинат» провел первый открытый аукцион, в ходе которого начальная цена на янтарь взлетела в 6,5 раза до 140 000 рублей за килограмм. И, ориентируясь на аукцион, комбинат сформировал новые отпускные цены. «Нашли какого-то предпринимателя, который втридорога купил 5 кг янтаря, и на этом строят цены всего комбината с добычей 300 т», — удивляется глава ювелирной студии «Дарвин» Вячеслав Дарвин. «По таким ценам янтарь никому не нужен. На черном рынке полно предложений, при этом там продадут янтарь по европейскому стандарту, а на комбинате получишь его вместе с мусором», — рассказывает другой предприниматель, работавший с комбинатом.
По данным правительства Калининградской области, в 2015 году обработкой и продажей янтаря в регионе занималось 150 предприятий. С приходом на комбинат «Ростеха» у многих из них возникли проблемы с легальным сырьем, дошло даже до митингов. «Никто из участников рынка не знал, что будет, поэтому на первом аукционе был ажиотаж. Мы оттестировали рыночную цену, показали, что она в разы отличается от цен, которые были раньше на комбинате. А цену подняли сами участники рынка, можно обижаться на рынок?» — удивляется Виталий Мащицкий.
В январе 2016 года «Биржа «Санкт-Петербург» провела второй янтарный аукцион. На торги было выставлено 224 лота, но продать удалось лишь 21 лот на общую сумму 16 млн рублей, 15 кг за 1,67 млн рублей приобрела компания «Янтарный дом» (цена 1 кг — 111 333 рубля). Владелец «Янтарного дома» — Дмитрий Родин, ему же принадлежит 40% зарегистрированной в Бурятии «Русской нефритовой компании», «Ростеха» среди ее акционеров больше нет.
По словам Дарвина, местные предприниматели говорят о крупных закупках оборудования по сортировке и шлифовке янтаря, о готовящейся смене партнеров янтарного комбината. «Все идет к тому, что рано или поздно комбинат станет частным, — считает он. — Уже выдали три частные лицензии на разведку и геологоразведку с последующей добычей янтаря. Будет прецедент частной добычи янтаря, зачем тогда государству комбинат?»
Будет ли Виталий Мащицкий участвовать в приватизации «Калининградского янтарного комбината»? «Наверное, буду участвовать, если она будет, но я так не думаю, — отвечает предприниматель. — На общих основаниях, конечно, но если я знаю об этом бизнесе больше и умею работать лучше, думаю, у меня будут определенные преимущества в плане опыта, а не других преференций».
Выручка «Калининградского янтарного комбината» в 2015 году выросла с 1 млрд рублей до 1,3 млрд, чистая прибыль — с 8 млн рублей до 130 млн рублей. «На комбинате ситуация была полностью криминальной. Президент передал его «Ростеху» и поставил задачу сделать рынок прозрачным, — говорит директор по коммуникациям и стратегическим исследованиям «Ростеха» Василий Бровко. — Сейчас идут аукционы, и рынок определяет стоимость сырья. Справились с проблемами, которым 20 лет. Виталий Мащицкий все отстроил как менеджер».
Сейчас руководство комбината ищет, по словам Мащицкого, «законные рыночные механизмы того, как, с одной стороны, добиться рыночного образования цены, с другой — обеспечить при этом янтарем всех отечественных и особенно калининградских переработчиков по приемлемым ценам». Комбинат организовал сортировку янтаря по международным стандартам, привлек специалистов из Литвы и Китая, которые консультируют его по созданию классификатора янтаря и организации его переработки по современным технологиям. На аукционы теперь будет поставляться только сортированный янтарь, от тестовых продаж небольших партий решено перейти к реализации оптовых. На первых аукционах выставляли всего по три тонны, теперь на торги пойдут 80% объема добычи с равномерной поставкой в течение года. «Думаем, что оптовые цены дадут доступ к янтарю и отечественным переработчикам», — считает Мащицкий.
Если новая стратегия по продажам на 2016 год будет реализована, то, по прогнозу, она увеличит выручку комбината до 5 млрд рублей, прибыль вырастет до 2 млрд рублей против 230 млн в 2015 году.
Объем добычи на комбинате вырос с 244 т до 313 т в 2015 году. Судя по таможенной статистике, увеличить легальный экспорт янтаря новому руководству не удалось. По данным ФТС, в 2013 году Россия экспортировала янтаря на $46 млн, в 2014 году — на $39 млн. В 2015 году было экспортировано на $32 млн, если считать по аукционной цене 111 333 рубля за 1 кг, получится всего 18 т.
По данным International Trade Centre, объем мирового рынка янтаря в 2014 году составил $1,3 млрд. В апреле 2016 года руководство «Ростеха» заявило, что генеральный директор «Калининградского янтарного комбината» Михаил Зацепин написал заявление об уходе по семейным обстоятельствам.
Но не только эта отставка прибавит работы Мащицкому. «Калининградскому янтарному комбинату» принадлежит Малышевское месторождение в Свердловской области, где в советское время добывали бериллий, изумруды и другие минералы. «Мы уже им занимаемся, но в наследство нам оставили массу проблем, начиная от спорных прав собственности на основные средства и сооружения, которые использовались комбинатом по договору аренды, и заканчивая самой добычей бериллия на этом месторождении и его переработкой, — рассказывает Мащицкий. — На бериллий сейчас слабый спрос, а руда на нашем месторождении с низким содержанием металла. Думаем, что делать, возможно, что-нибудь с изумрудами и их обработкой».
Игорь Попов
