Непрозрачная защита

Россия защищается в иностранных судах от бывших акционеров ЮКОСа через специально созданную для этого НКО. Ее отчетность должна публиковаться по закону, но этого не происходит. Минюст отказался предоставлять ее РБК. В начале 2015 года Россия создала автономную некоммерческую организацию «Международный центр правовой защиты» (МЦПЗ), которой было поручено координировать юридическую защиту российских госактивов от притязаний бывших акционеров ЮКОСа в различных странах. Судебные процессы шли или идут в семи странах, на кону — $50 млрд, которые экс-акционеры ЮКОСа (их интересы представляет гибралтарская GML) пытаются взыскать с России. Расходы на суды могут достигать десятков миллионов долларов, говорят опрошенные РБК эксперты, но сколько точно Россия тратит на оборону по «делу ЮКОСа», сказать невозможно. Хотя закон об НКО предписывает всем некоммерческим организациям публиковать отчеты о поступлении и расходовании средств, отчетность МЦПЗ до сих пор не опубликована на специальном портале Минюста, министерство и МЦПЗ также отказались предоставить ее РБК. МЦПЗ «своевременно представляет» в Минюст все документы (это значит, что отчетность за 2015 год была предоставлена до 15 апреля 2016 года), следует из ответа пресс-службы Минюста на запрос РБК. Но если документы переданы на бумажном носителе, Минюст не обязан их публиковать или предоставлять по запросам граждан или организаций, следует из ответа. По состоянию на 19 декабря отчетности МЦПЗ в соответствующей базе на сайте Минюста не было. «Мы эту информацию напрямую обязаны представлять в Минюст, что мы и сделали», — сказал РБК гендиректор МЦПЗ Андрей Кондаков, отказавшись от дальнейших комментариев. «Когда НКО подает отчетность не через процедуру размещения на сайте Минюста, а просто в бумажном виде, очень часто эти отчеты не появляются в общей базе данных. И хотя министерство брало на себя обязательство создать единую и публичную базу данных отчетов НКО, принимая и продолжая принимать отчеты в бумажном виде, оно создает лазейку для сокрытия данной отчетности некоторыми НКО», — говорит аналитик центра «Трансперенси Интернешнл — Р» Анастасия Иволга. При этом в данном случае сама НКО является структурой, де-факто подконтрольной Минюсту. Хотя МЦПЗ формально был учрежден двумя государственными научными институтами, он является официальным агентом Министерства юстиции, рассказывал Кондаков в октябрьском интервью «Ведомостям». «Я не могу, к сожалению, обсуждать бюджет. Могу только сказать, что Минюст справедливо требует представлять детализированные до последней копейки отчеты о затратах на услуги юридических фирм и сопутствующих расходах и внимательнейшим образом все проверяет», — признавался он.Необъявленная секретность Из бухгалтерского баланса МЦПЗ (есть в базе СПАРК. — РБК) следует, что поступлений у нее больше чем 3 млн руб. за год, а значит, организация должна предоставлять полную отчетность, включая документы о расходовании денежных средств и об использовании иного имущества, отмечает Иволга. Оборотные активы МЦПЗ только на конец 2015 года составляли 881 млн руб., «добровольные имущественные взносы и пожертвования» — 212 млн руб., следует из базы СПАРК. Из отчетности перед Минюстом могло бы быть видно, сколько центр получил из федерального бюджета или от российских организаций и граждан, сколько потратил на целевые мероприятия. В федеральном бюджете никак не отражаются расходы по «делу ЮКОСа», но есть ассигнования на основное мероприятие «Обеспечение защиты интересов Российской Федерации в международных судебных и иных юридических спорах, касающихся финансовых претензий к Российской Федерации», главным распорядителем по которому является Министерство финансов. В 2016 году по этой статье выделено 4,71 млрд руб., на 2017 год выделяется 3,38 млрд руб. Пресс-служба Минфина не ответила на вопрос, в какой статье бюджета проходят расходы по «делу ЮКОСа». Эти расходы могут проходить и как субсидии юрлицам (в открытой части бюджета субсидий АНО «МЦПЗ» не встречается, но отдельные субсидии юрлицам предоставляются согласно секретному приложению, следует из проекта бюджета на 2017–2019 годы). Пресс-служба Минюста не ответила на вопрос РБК о том, наложен ли на отчетность МЦПЗ гриф секретности. Но из пояснений ведомства следует, что никаких принципиальных препятствий для раскрытия этой информации нет — просто это должен сделать МЦПЗ. «Предоставление отчетов на бумажном носителе не освобождает некоммерческую организацию от обязанности размещения отчетности на информационном портале о деятельности некоммерческих организаций или от опубликования в СМИ», — говорится в ответе. Размещению в интернете не подлежат отчеты и сообщения НКО, «содержащие сведения и изображения, распространение которых ограничивается или запрещается законодательством», следует из приказа Минюста 2010 года о порядке размещения в интернете отчетов некоммерческих организаций. По сути, это единственное ограничение, на основании которого МЦПЗ мог не раскрыть сведения о своей деятельности, говорит Анастасия Иволга.Закон о СМИ под вопросом Непредоставление Минюстом отчетности МЦПЗ в ответ на запрос РБК нарушает положение ст.47 закона «О СМИ», гарантирующее право журналистов на получение информации, не относящейся к «государственной, коммерческой или иной специально охраняемой законом тайне», утверждает Иван Павлов, руководитель «Команды 29» — неформального правозащитного объединения юристов и журналистов (Павлов и его коллеги добивались от Минюста раскрытия аналогичной отчетности АНО «ТВ-Новости», управляющей телеканалом RT, за 2009–2012 годы, сообщал РБК). В октябре 2015 года источник в правительстве рассказывал РБК, что Минюст заключил с МЦПЗ контракт. Если это так, то выбор МЦПЗ в качестве подрядчика Минюста должен был осуществляться на основе тендера, говорит Павлов. Однако сведений о том, что такой конкурс состоялся, нет. На сайте госзакупок и в базе СПАРК никаких контрактов МЦПЗ не числится. На правительственных сайтах информации о каких-либо поручениях МЦПЗ от властей РБК найти не удалось. Координация всех зарубежных процессов по делу ЮКОСа была возложена на МЦПЗ по решению правительства, говорил Кондаков в интервью «Ведомостям». В апреле 2016 года Окружной суд Гааги отменил решение международного арбитража на $50 млрд, но GML подала апелляцию в Нидерландах, там слушания еще не начались. В Бельгии и Франции Россия добивается снятия наложенных арестов на госимущество. В Великобритании и США разбирательства были приостановлены, а в Германии и Индии — отозваны по инициативе бывших акционеров ЮКОСа. Во Франции экс-акционеры потерпели ряд неудач (в том числе некоторые аресты собственности были признаны французским судом неправомерными). В каждой стране Россию защищают команды местных юристов: в США, Великобритании и Германии это международная White & Case, в Бельгии и Нидерландах — Hanotiau & van den Berg авторитетного профессора права Альберта Яна ван ден Берга, во Франции — De Gaulle Fleurance & Associés. Окончательное решение о том, с какой фирмой работать, принимает правительство, утверждал глава МЦПЗ в интервью. Услуги таких фирм стоят дорого — почасовая ставка партнера White & Case может составлять порядка $800, предполагает адвокат Herbert Smith Freehills Алексей Панич. В месяц же ценник на защиту в российских интересах в трех странах — США, Великобритании и Германии — может достигать $2 млн, допускает он. Кроме того, МЦПЗ занимается коммуникационным сопровождением процессов. Так, в июне 2016 года МЦПЗ привлек PR-фирму Daniel J. Edelman для освещения американского процесса, та раскрывала Минюсту США, что «работа для клиента уже началась, но по контракту еще ведутся переговоры», однако вскоре судебный процесс в США был приостановлен. На разбирательство по «делу ЮКОСа» c 2006 по 2014 год, когда Третейский суд в Гааге вынес решение против России, Москва потратила $37 млн, следует из текста приговора, в котором этим издержкам посвящена отдельная глава. Средства пошли на гонорары юристам и экспертам. Услуги 11 экспертов обошлись стране в $4,5 млн, услуги юристов (10 партнеров, 35 юристов и 25 помощников юристов и стажеров)  — в $27 млн. Британский журнал Economist в апреле 2016 года утверждал, ссылаясь на некие оценки без указания на конкретный источник, что за годы судебных разбирательств по «делу ЮКОСа» стороны потратили на юристов $300–400 млн, причем Россия — две трети этой суммы. Представитель GML не ответил на запрос РБК.Расценки юрфирм Интенсивность работы над конкретным делом и, как следствие, оплата юристов варьируются месяц от месяца. В один месяц может идти подготовка к заседанию и само заседание, в другой — может идти работа над процессуальными документами, а в третий — может ничего не происходить. В активные месяцы по каждой из стран (США, Великобритания и т.д.) Россия могла тратить порядка $200–600 тыс. Это средние цифры — на уровне Великобритании. В США издержки могут быть больше. Работа оплачивается исходя из почасовых ставок юристов. Вряд ли ставка партнера White & Case, которая может составлять порядка $800, будет принципиально выше или ниже ставок аналогичных фирм на рынке. Всех клиентов интересуют в первую очередь не ставки, а итоговые цифры, говорит Панич. Распространенная практика — согласование бюджета при определенных допущениях, выходить за которые фирма не должна. Для отдельных клиентов наценки не устанавливаются, а скидки, напротив, даваться могут, особенно по такого рода делам. Не исключено, что White & Case дала России скидку, возможно, даже существенную, как минимум на свою почасовую ставку. Бюджеты могут согласовываться на все дело (до вынесения окончательного приговора), на его определенную стадию или на конкретный год, что очень актуально, когда речь идет о клиенте-государстве или государственной структуре. Последние работают в рамках годового бюджета, поскольку им следует рассчитывать, сколько могут составить услуги юридической фирмы в соответствующем календарном году, иначе может возникнуть проблема с оплатой услуг, говорит Панич. Судебные процессы с экс-акционерами ЮКОСа «дешево не обходятся», но это несущественно по сравнению с десятками миллиардов долларов, которые требуют с России бывшие акционеры, говорил Кондаков «Ведомостям». МЦПЗ следит за тем, чтобы не переплачивать юристам: «Например, счета одной весьма уважаемой фирмы вызвали у нас немало вопросов. Начали их задавать, и в результате удалось отбить в пересчете на рубли ни много ни мало порядка 25 млн», — рассказывал он. Топ