О “праве на забвение”

Практически нет никаких сомнений в том, что проект будет принят (несмотря на негативный отзыв Минкомсвязи) – во втором чтении за принятие этого законопроекта проголосовали 435 депутатов. Вопрос заключается только в итоговых формулировках закона.

“

Похоже, законодательные власти всеми силами пытаются подать эту историю как демонстрацию своей открытости к диалогу, заинтересованности во мнении независимого экспертного сообщества. В частности, представители Российской ассоциации электронных коммуникаций (РАЭК) по итогам второго чтения распространили оптимистичное заявление, будто «работа над данным законопроектом продемонстрировала пример эффективного взаимодействия и совместной работы интернет-отрасли и государства (в лице Администрации Президента, профильного Комитета Госдумы, федеральных органов исполнительной власти)».

Так что работа с проектом закона о «праве на забвение» интересна даже не столько результатом (эксперты полагают, что норма вряд ли будет широко применяться), сколько проверкой качества диалога, который власти готовы строить с гражданским обществом, оценкой заинтересованности в сотрудничестве с экспертным сообществом. А главное – прозрачность работы над этим проектом закона позволяет изучить новые методы манипуляции правовыми нормами.

Положительные изменения

Базовый проект закона . С тех пор, в нем произошло 14 изменений.

Важнейшим из них стало принятие поправки, исключающей подпадание под действие законопроекта внутрисайтового поиска. Как и ожидалось, было скорректировано понятие «поисковой системы» и «оператора поисковой системы». Таким образом, формально СМИ выведены из-под действия будущего закона.

Среди других поправок можно выделить следующие:

Обязательное указание в заявлении конкретной ссылки на информацию, которую хотят исключить из результатов поиска. Благодаря этой поправке оператор поисковой системы будет обязан прекратить выдачу ссылок только на информацию, указанную в требовании заявителя.

Поисковым системам предоставлено право запрашивать документ, удостоверяющий личность заявителя.

Из законопроекта исключены все ссылки на статью 152 Гражданского кодекса РФ («Защита чести, достоинства и деловой репутации») и поправки в данную статью. Теоретически это решение должно способствовать разграничению действия двух законов, избежать дублирования функций и путаницы.

Срок рассмотрения требования заявителя продлен с 3 календарных дней до 10 рабочих дней, что может предоставить сотрудникам поисковых систем и другим ответственным лицам больше возможностей для полноценного анализа адекватности запроса.

Подавать иски будет возможно по месту жительства истца, а не по месту нахождения ответчика, как это предусмотрено общими правилами.

Предполагаемый срок вступления в силу закона остался неизменным – 1 января 2016 года.

Сомнительные изменения

Однако особое внимание стоит уделить наиболее сомнительной поправке: понятие «достоверная информация» заменено на понятие «неактуальная, утратившая значение для заявителя в силу последующих событий или действий заявителя».

Это изменение демонстрирует как «диалог» с обществом может быть использован в качестве манипуляционного инструмента. Данную поправку депутаты подают как ответ на пожелание экспертов убрать из проекта пункт об обязанности поисковика удалять из выдачи по заявлению любого лица «достоверную информацию о событиях, имевших место и завершившихся более трех лет назад».

По факту же пункт не только не был удален, но и мутировал в еще более сомнительную и опасную с точки зрения соблюдения правовых норм формулировку. Достоверная информация по-прежнему остается под угрозой ликвидации, а перефразирование привело только к тому, что убран лишь временной промежуток, когда ее можно удалять. Теперь не обязательно ждать даже три года, заявитель может назвать «неактуальным» даже вчерашнее событие.

Такая новая норма вызвала нарекания даже в правовом управлении Госдумы, которое в своем заключении на законопроект указало на ее несоответствие действующему законодательству.

«Если информация утратила значение для заявителя, это не значит, что она утратила значение для других лиц и общества в целом, в связи с чем попытка ограничения свободного распространения такой информации может привести к нарушению конституционных прав других лиц свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом», – заявили в правовом управлении.

Вот здесь и начинает играть в полную силу имитация демократичности происхождения этой поправки, якобы удовлетворяющую требования экспертного сообщества. Депутаты получают возможность отстаивать выгодную себе формулировку, ссылаясь на пожелания общественности.

К сожалению, позитивные изменения были «уравновешены» игнорированием или даже усугублением сомнительных с правовой точки зрения «новаций». Относительная свобода сохранения информации на сайтах СМИ компенсирована максимальным отягощением работы сотрудников поисковых систем. Настолько, что они попросту могут лишиться времени и сил для выполнения своих непосредственных обязанностей, из-за чего отечественные поисковики могут потерять свое место на рынке.

В частности, депутатами не было поддержано основополагающее предложение отрасли о том, что операторы поисковых систем не должны принимать заявления на удаление ссылок и принятии решений по ним, поскольку эти функции государственных и судебных органов им совершенно не свойственны, а значит их следует передать, например, Роскомнадзору.
Были заблокированы и другие важные поправки – в частности, предложение не распространять «право на забвение» на депутатов и чиновников ввиду общественной значимости сведений о них.

Более того, была проведена работа в обратном направлении. В пользу чиновников сыграло удаление из проекта ссылок на статью 152 ГК РФ. Ведь не каждый власть имущий способен доказать клеветнический характер размещенной о нем информации. Поэтому упоминание Гражданского кодекса может даже повредить, напомнив о привычных в правовом обществе обязанностях истца (предоставление доказательств, аргументирование запроса). В то время как новый закон передает ответственность за ликвидацию неудобной информации в третьи руки.

Как заметил Манджиков, «ситуация усугубляется еще и тем, что закон вводит нестандартные правила подсудности, приравнивая судебные иски о ссылке в интернете к искам об алиментах и нанесению вреда, и тем самым стимулирует людей обращаться не к сайтам, нарушившим права пользователя, а к поиску».

Минкомсвязи ранее выступило против самой концепции такого законопроекта. По мнению замминистра связи Алексея Волина, любая информация или ссылки на нее могут быть удалены только по решению суда и только в том случае, если суд признает эту информацию не соответствующей действительности. В ответ на это заявление из проекта были удалены почти любые ссылки на альтернативные способы судебного решения проблемы.

Трактовки

Самым интересным нововведением (относительным) в методах манипуляции стало объяснение депутатами правоприменимости самых странных предложений «европейскими нормами».

На них ссылается, в частности, председатель комитета по информационной политике Леонид Левин, когда речь заходит о введении понятия неактуальной информации; о необходимости идти в ногу с Европой говорится и в ответ на вопросы о причинах такой торопливости в принятии закона… С самого начала депутаты дали понять, что действуют в рамках «общеевропейской практики решения аналогичных вопросов».

Важно заметить, что все эти законы приняты в Европе в странах, где нет прецедентного права (решение 2009 года в Германии, решение ЕСПЧ 2014 года). Но самое интересное, что педалируя тему европейских норм, депутаты в реальности выворачивают их наизнанку.

Европейский суд допускает право гражданина требовать удаления ссылок из поисковых систем на материалы, содержащие факты его биографии, но никак не удаления самих фактов. Речь не идет об оценочной информации по поводу биографии гражданина, о его поведении, поступках, потому что это является прерогативой СМИ и защищено законами о свободе слова и свободе прессы. Если гражданин полагает, что оценка его персоны в СМИ оскорбительна, он обращается в суд, требуя защитить его честь и достоинство.

Подмеченная уже несколькими экспертами знаковая подмена в законопроекте заключается именно в том, что «право на забвение» включает в себя, помимо фактов, любую оценочную информацию, которая, по мнению гражданина, «порочит его честь, достоинство и деловую репутацию».

Таким образом, депутаты выставляют «европейские нормы» в абсурдном свете, а заодно вносят путаницу в действие законов 152 ГК РФ и будущего «права на забвение».

Избежать удаления своего материала из поисковой выдачи, вероятно, поможет отказ от упоминания конкретных имен в потенциально конфликтных материалах. Таким образом, главное чего может добиться новый закон в случае его принятия в нынешней формулировке – возвращения в массовый обиход эзопова языка (желание угадать, о ком идет речь, вероятно только привлечет внимание к критическим материалам), а также таких жанров, как фельетон.

Кроме того, эксперты уверены, что вскоре появится целый рынок мошенников, предлагающих за деньги убрать информацию из сети, легальными выгодоприобретателями станут владельцы закрытых поисковых систем, мониторинговых агентств и платных баз данных.

Впрочем, «резиновые» формулировки, сохранившиеся в законопроекте даже после второго чтения, служат верным признаком того, что «право на забвение» будет работать так же эффективно, как, например, закон о регистрации блогеров в качестве СМИ, который не коснулся практически ни одного сколь-либо значимого автора. Единственная его цель пока, кажется, состоит в том, чтобы предоставить некоторым не совсем честным правоохранителям и их «спонсорам» новый инструмент для избирательного правоприменения.