Страх Крыма: как «Согаз» зарабатывает на рисках Керченского моста

В середине марта 2016 года турецкий сухогруз «Лира» протаранил одну из опор строящегося рабочего моста через Керченский пролив. Объект застраховать тогда не успели. Но генподрядчик стройки — «Стройгазмонтаж» (СГМ) Аркадия Ротенберга — потребовал от собственников судна возместить ущерб, 33,5 млн рублей, а компания Turkuaz Shipping Co не стала дожидаться суда и предпочла заплатить. Спустя несколько недель после инцидента заказчик стройки, «Росавтодор», и СГМ объявили, что страховщиком для Керченского моста стоимостью 228 млрд рублей станет небольшая Крымская первая страховая компания (КПСК) с уставным капиталом 165 млн рублей. Из опубликованной в конце августа статистики Банка России следует, что за свои услуги КПСК получила премию размером 1,7 млрд рублей. Почему Центробанк позволил страховой компании принять на себя риск, в тысячи раз превышающий ее капитал?Украинские патриоты Найти страховщика для крымских объектов среди крупнейших российских страховых компаний — уникальная задача. С марта 2014 года, когда полуостров вошел в состав России и были введены западные санкции, крупные страховщики декларировали, что перестали работать со спорным регионом. «Для европейских и американских перестраховочных компаний Крым такое же табу, как и вся российская «оборонка». Наши страховщики опасаются, что с ними перестанут работать западные партнеры, потому не берут санкционные риски», — рассказывает гендиректор страхового брокера «Малакут» Андрей Долгополов. Не испугалась рисков лишь страховая компания КПСК, которая была зарегистрирована 30 мая 2014 года в Симферополе. По данным СПАРК, ее конечным бенефициаром является Андрей Григоренко. Никаких дополнительных сведений о нем или его прошлом Forbes найти не удалось. Опрошенные партнеры КПСК и участники страхового рынка никогда его не видели. Основателем КПСК считается Изабелла Бильдер, занимавшая пост гендиректора компании до 20 июня 2016 года. Она занималась страхованием и до присоединения Крыма к России: еще в 1990-е годы Бильдер открыла на полуострове Крымскую страховую компанию, которая специализировалась в основном на работе с морскими рисками (страхованием судов и т.п.). «Белла Ароновна тогда яхточки страховала. Бизнес был небольшой даже по украинским меркам — семь филиалов по Украине, в основном в приморских городах»,  — вспоминает один из знакомых Бильдер. Комментарии самой Бильдер Forbes получить не удалось. Ее сын Сергей сообщил лишь, что родители не в Крыму, а на другие вопросы отвечать отказался. Замгендиректора КПСК Наталья Коваль подтвердила Forbes, что компания работала на полуострове и до 2014 года, а после присоединения к России большую часть сотрудников просто переоформили в новое юрлицо, немного изменив название. Филиалы Крымской страховой компании, созданной Бильдер в 1990-е, до сих пор работают на Украине. Головной офис компании теперь находится не в Симферополе, а в Киеве. Ответившая на звонок Forbes сотрудница украинской страховой не стала отвечать на вопросы о прежних акционерах, сообщив лишь, что российская КПСК к ним отношения не имеет, активы КСК остались на Украине, а сотрудники компании — «патриоты страны». По данным ЕГРП Украины, уставный капитал украинской страховой составляет 25 млн гривен (63,7 млн рублей по курсу на 27 августа) и не менялся с 2007 года. Уставный капитал компании КПСК в Крыму — 165 млн рублей. У Изабеллы Бильдер таких денег не было, уверен ее знакомый. «У нее были определенные связи в России, и она успешно пристроила компанию», — говорит он.Следы «Согаза» Страховая группа «Согаз» столкнулась с риском подпасть под санкции после того, как под них подпал банк «Россия». Дело в том, что более 51% «Согаза» контролировала 100%-ная «дочка» этого банка — ИК «Аброс». Ее крупнейшим акционером был бизнесмен Юрий Ковальчук, который оказался под действием американских санкций. «Согаз» пытался избежать санкций, после того как банки, в частности американский JPMorgan Chase, перестали проводить его платежи . После трудностей с переводами страховая компания изменила структуру владения — продала 2,5% акций своей «дочке» — ООО «Согаз-риэлти» (таким образом доля сократилась до 48,5%, что формально позволило не относить компанию к санкционным). В итоге 60% акций «Согаза» были распределены между банком «Россия» Юрия Ковальчука и Volga Group Геннадия Тимченко. После очередного витка ужесточения санкций доли в компании вновь перераспределились — доля Тимченко и Ковальчука стала ниже контрольной, а доля «Газпрома» выросла до 40,23%. В марте 2015 года возглавлявший на тот момент «Согаз» Сергей Иванов сообщил «Ведомостям», что Тимченко вышел из состава акционеров страховщика.   Но как связаны «Согаз» и КПСК? О том, что «Согаз» — партнер КПСК, говорят минимум четыре источника Forbes, включая сотрудника ЦБ и человека, близкого к «Росавтодору». Один из топ-менеджеров «Согаза» подтверждает, что его компания работает с КПСК, но обсуждать перестрахование Керченского моста отказался. Собеседник Forbes в ЦБ утверждает, что все риски по страхованию Керченского моста де-факто несет «Согаз». Крымский страховщик, работающий с КПСК, в шутку называет компанию крымским филиалом «Согаза». Он подтверждает, что компания передает большую часть объектов на перестрахование в «Согаз», хотя и не напрямую. Согласно данным статистики Банка России, опубликованной в конце августа, существует высокая вероятность того, что перестраховщиком КПСК является «Согаз». Страховая группа приняла на перестрахование 3,9 млрд рублей за январь-июнь 2016 года, за аналогичный период прошлого года эта сумма составляла 2,5 млрд рублей. Таким образом, за полугодие группа нарастила 1,4 млрд рублей. КПСК по итогам первого полугодия 2016 года отдала на перестрахование на 200 млн рублей больше этой суммы  — 1,6 млрд рублей. Но при подобных расчетах не учитываются изменения в структуре портфеля заказов «Согаза»: появление новых клиентов, либо уход старых (по итогам первого квартала этого года перестраховочная премия, принятая «Согазом», совпала с прошлогодней за аналогичный период и составила 1,1 млрд рублей). Нынешний гендиректор КПСК (с момента основания занимал должность президента) Андрей Кондрашов связь с «Согазом» также отрицает. Он заявил Forbes, что крымская страховая — это его личный бизнес, а на вопрос о формальном акционере — Андрее Григоренко — заявил, что не знает, о ком речь. Детали бизнеса Кондрашов обсуждать отказался, сославшись на коммерческую тайну. До КПСК, в 2014 году, Кондрашов работал директором московского филиала страховой компании «Транснефть», которую в декабре 2013-го окончательно поглотил «Согаз». «Я много где работал», — парировал бизнесмен вопрос Forbes, но факт своей работы в структурах «Согаза» подтвердил.  Представитель «Согаза» не отреагировал на вопрос Forbes о КПСК и предложил задать его «Росавтодору». В середине августа бывший зампред правления «Согаза», теперь глава Национальной перестраховочной компании Николай Галушин в своем блоге на сайте Агентства страховых новостей отвечал на вопрос о «мутности» КПСК: «Не было ни одной компании из лидеров этого рынка, которая готова была бы такой договор заключить. Так в чем проблема с мутностью КПСК?» На вопросы Forbes о связи крымской компании с «Согазом» Галушин отвечать отказался. Но в своем блоге он резюмировал: «Очевидно, что есть некая подоплека у этого страхования [Керченского моста], по причине которой детали договора не афишируются». Представители ФКУ «Тамань» (структура «Росавтодора», управляющая строительством) и «СГМ-Мост» не стали давать комментариев и порекомендовали обратиться в КПСК.Нестраховой случай Раньше все крупные риски перестраховывали на Западе, но после ввода санкций эти рынки закрылись для российской оборонной промышленности и объектов в Крыму. В контракте с КПСК установлен лимит на страховой случай — 5 млрд рублей, рассказал Forbes близкий к «Росавтодору» источник. Подобный объем рисков перестраховать в России практически невозможно. «Собственное удержание (риски принятые на себя страховой компанией при перестраховании. — Forbes) в России очень небольшое: компания из топ-10 страховщиков в среднем может взять риск на $5 млн (324 млн рублей по курсу на 6 сентября). С учетом нынешнего курса в стране можно набрать $100 млн с очень большим напрягом», — подсчитывает управляющий директор Аon в России и СНГ Борис Корчемкин. Самый большой санкционный риск, который можно перестраховать в России, не превышает 2-2,5 млрд рублей, уверен председатель набсовета Российского антитеррористического страхового пула Александр Гульченко. По закону КПСК не может принять на себя обязательства, по стоимости превышающие размер активов компании — 209,8 млн рублей (данные МСФО), а все риски превышающие 10% от уставного капитала должны быть перестрахованы. Касается это и Керченского моста, затраты генподрядчика на строительство которого составляют 223 млрд рублей. Такую сумму целиком не может взять на себя даже «Согаз», уставный капитал которого 25 млрд рублей, а собственные средства 71 млрд рублей. Собеседник Forbes в ЦБ объясняет схему страхования: «Керченский мост страховали, раздробив всю сумму (223,1 млрд рублей. — Forbes) на 18 частей, а все убытки перестраховали через облигаторное страхование в «Согазе». По его словам, именно облигаторная схема — когда страхуется просто набор имущественных рисков, подпадающих под одно описание, помогла страховщику обойти историю с санкциями. Формально при таком виде перестраховании «Согаз» не видит конкретных объектов и не знает, где они расположены.  Сейчас, по данным ЦБ, у КПСК осталось не более 100 млн рублей рисков по Керченскому мосту. По словам Долгополова из «Малакута», вероятность наступления полного убытка по страхованию моста практически равна нулю. По словам источника в «Росавтодоре», большой страховой случай маловероятен — самое серьезное и дорогое, что может произойти, — обвал арки, который вполне укладывается в страховую сумму.  Топ