Жулик семьи Грефов провалился на очных ставках

9 сентября в рамках уголовного дела, возбужденного Следственным комитетом РФ по Воронежской области по ч.2 ст. 201 УК РФ («Злоупотребление служебными полномочиями») против Сергея Пойманова, состоялась его очная ставка со свидетелем по делу . Проводил очную ставку следователь Евгений Куриленко. Проводил он ее, надо сказать, очень неохотно. Заряженный своим руководителем заместителем руководителя Следственного управления СК РФ по Воронежской области Михаилом Мокшиным на то, чтобы обвинить Пойманова в незаконных действиях и нанесение ущерба различным структурам, Куриленко несколько месяцев обрабатывал свидетелей, из показаний которых пытался скроить доказательную базу. Все это время он упорно делал несколько важных для него вещей: допрашивал нужных ему свидетелей под видеозапись, чтобы заставить тех понервничать, отклонял ходатайства защиты обвиняемого о ведении видеозаписи во время других допросов, да и вообще, отказывал представителям обвиняемого в проведении его очных ставок с главными свидетелями. Словом, своих свидетелей, из фрагментов показаний которых Куриленко клеил обвинительную мозаику, он холил, лелеял, оберегал от неудобных вопросов, и от объективов видеокамер, видно, чтобы их не сглазили или не навели на них порчу.

Уголовное дело по ч. 1 (в последствии переквалифицировано на более тяжелую ч. 2) ст. 201 УК РФ («Злоупотребление служебными полномочиями») возбуждено против Пойманова С.П. СК РФ по Воронежской области. Уголовное дело возбуждено по заявлению конкурсного управляющего компании ОАО «Павловскгранит-Инвест» Кирилла Ноготкова.

Ноготков, а вместе с ним и сотрудники СУ СК РФ по Воронежской области посчитали, что при продаже принадлежащей Сергею Пойманову компанией ОАО «Павловскгранит-Бетон» в июле 2011 года своего имущества (нескольких старых построек) за 3,5 млн рублей цена имущества была занижена. Тем самым по версии следствия заявителя был нанесен ущерб ОАО «Павловскгранит-Инвест», являвшейся кредитором бетонного предприятия. Помимо этого следствие назвало потерпевшими и других кредиторов бетонного завода — Налоговую инспекцию и компанию ОАО «Павловскгранит-Жилстрой».

Обвиняемым по делу проходит Сергей Пойманов, владелец ОАО «Павловскгранит-Бетон», не занимавший в компании никаких руководящих должностей. В ходе следствия выяснилось, что задолженность ОАО «Павловскгранит-Бетон» по налогам была погашена до предъявления Пойманову обвинений. Другие «потерпевшие» — «Павловскгранит-Инвест» и «Павловскгранит-Жилстрой» — на момент совершения сделки на 100% принадлежали Пойманову. Таким образом, по логике воронежских следователей мнимый ущерб от продажи ветхого имущества бетонного завода Пойманов мог нанести только сам себе.

Ранее, еще в конце апреля нынешнего года, следователь опрометчиво согласился на проведение очной ставки обвиняемого с конкурсным управляющим некогда принадлежавшей Пойманову компании ОАО «Павловскгранит-Инвест» Кириллом Ноготковым. Очевидно, очная ставка Пойманова и Ноготкова прошла не по сценарию, написанному Мокшиным и Куриленко, и ее результатом стало то, что компания «Павловскгранит-Инвест» была исключена из списка потерпевших, куда следователи ее с большим трудом вбивали. Именно после той очной ставки следователь Куриленко решил оградить уголовное дело частоколом запретов и отказов на ходатайства защиты обвиняемого.

Все изменилось после того, как центральный аппарат Следственного комитета России обязал сотрудников воронежского СК добросовестно исполнять свои обязанности, а именно провести все необходимые следственные действия, включая очные ставки обвиняемого с ключевыми свидетелями, а также фиксировать эту часть своей работы на видео.

И вот в прошлую среду во исполнение указания из центрального аппарата СК России воронежский следователь Куриленко, очевидно, мысленно проклиная столичных начальников, вынужден был провести под запись очную ставку между обвиняемым Поймановым и свидетелем Фошиным. Напомним, что, по версии следствия, проданное летом 2011 года за 3,5 млн рублей имущество «Павловскгранит Бетон» (а речь идет об обветшалых постройках 60-х годов прошлого века, расположенных на арендованных землях) . В поддержку своей точки зрения воронежские следователи утверждают, что предприниматель Александр Фошин готов был заплатить за это имущество больше. В материалах дела содержится, как минимум, два коммерческих предложения о покупке этого имущества от Фошина: минимальное — на 3 млн рублей, максимальное — на 10 млн рублей. Как уже было сказано, Пойманов ни одного из них не видел, так как продажей ненужных предприятию развалин занимался генеральный директор, которому и поступали все предложения. Интрига, однако, заключалась в том, что следователи настаивали на том, будто «настоящее» предложение только одно — на 10 млн, а предложение на 3 млн является фальшивкой, которую некто подложил в материалы дела, чтобы показать, что имущество было реализовано по лучшей на тот момент цене из предложенных.

В ходе очной ставки г-н Фошин рассказал, что в разное время он действительно делал несколько предложений о выкупе, в которых за продаваемое имущество предлагал различные суммы. При определении суммы каждого конкретного предложения, по словам г-на Фошина, он руководствовался текущим состоянием рынка и своими представлениями об актуальной стоимости выкупаемого имущества. Но самое главное, что следователь вдруг узнал, что его версия о подброшенной в материалы дела улике — коммерческом предложении на 3 млн рублей — его же, следователя Курилинко, вымысел. На очной ставке Александр Фошин подтвердил, что документ этот подлинный, что на нем стоит подпись его брата, Владимира Фошина, директора их компании, в которой оба брата являются учредителями. Для того, чтобы перепроверить информацию о подлинности «невыгодного» для следствия коммерческого предложения, раньше Куриленко достаточно было сделать один звонок свидетелю. Но он упорно не хотел опровергать свою легенду о подлоге. Понятно, почему эта очная ставка ему была совсем ни к чему.

Итак, свидетель подтвердил, что 5 июля 2011 года предложил директору бетонного завода продать ему имущество, эти несколько злосчастных построек, за 3 млн рублей, считая это адекватной ценой. А через два дня, 7 июля, это имущество было логично продано другому, чуть более щедрому покупателю, за 3,5 млн.

А дальше видеокамера увековечила еще более неожиданные откровения. На вопрос защитников Пойманова о том, когда именно г-н Фошин предложил за злополучное имущество 10 млн рублей, свидетель дал весьма забавный ответ. Оказывается г-ну Фошину известно (внимание!) от следователя, что по словам Калиберды В.И. (!), он, Александр Фошин, предлагал эти деньги в апреле того же года. Коммуникации более запутанные, чем в том старом анекдоте: «Ты когда-нибудь спал с гомосексуалистом? — Нет, но я спал с парнем, который спал с гомосексуалистом». Дело не в том, что в апреле Калиберда еще не работал на «Павловскгранит-Бетоне» гендиректором и, соответственно, не мог вести переговоров о продаже имущества. И по сути не важно, случилось ли это на самом деле в апреле или нет. Самое важное здесь то, что свидетель признает, что не помнит некоторых обстоятельств и в своих показаниях сообщает сведения, продиктованные ему следователем! Сам следователь при этом утверждал, что на обоих коммерческих предложениях стоят даты.

Если подходить к описываемому шоу максимально педантично, то к этому моменту свидетель Фошин наговорил под камеру на состав (как минимум на «превышение полномочий») для следака. Не случайно именно в этой части мероприятия гражданин Куриленко натурально психанул — вскочил и стал говорить, что запрещает задавать этот вопрос свидетелю! Это безобидный-то вопрос о дате подписания коммерческого предложения.

Примечательно, что когда в ходе очной ставки ее участники попросили следователя Куриленко продемонстрировать эти два важных документа, вокруг которых и шло все обсуждение — коммерческие предложения на 3 и 10 млн рублей — то следователь сообщил, будто бы у него их нет, и они находятся на экспертизе. Экспертизе чего, интересно? В итоге, очную ставку пришлось прервать, и следователь был вынужден удалиться за этими документами. Когда он вернулся, то выяснилось, что на «апрельском» десятимиллионном коммерческом предложении нет даты, что не соответствовало уже показаниям самого Куриленко. Так что продиктовать свидетелю при желании он мог любую дату, не обязательно апрель.

Таким образом, уголовное дело против Пойманова становится демонстрацией некомпетентности следователей СК по Воронежской области, на которую им уже указали руководители ведомства из Москвы, обязав проводить следственные действия и снимать их на видео. Куриленко и его боссу Мокшину еще повезло, что речь пока идет лишь о некомпетентности. Ведь все это дело просто пестрит стандартными признаками заказного. А обстоятельства дела даже не оставляют сомнений в том, кто, что, как и кому здесь заказывал.

Впервые уголовное дело по ст. 201 против Пойманова возникло в 2012 году, в самый разгар борьбы за контроль над самим «Павловскгранитом» и его дочерними организациями, занимающимися производством щебня. Структуры предпринимателей Юрия Жукова, и их компаньонов, осуществлявшие , были заинтересованы в оказании на Пойманова максимального давления через возбуждение уголовных дел. А под шумок еще и нынешний руководитель управления делами правительства Воронежской области при поддержке Михаила Мокшина решил «раздербанить» строительный бизнес Пойманова в Воронеже.

Правда, тогда суд признал возбуждение дела незаконным. С тех пор воронежское следственное управление СК РФ продолжило плодить уголовные дела против Пойманова, то и дело попадая впросак. Скажем, предыдущая попытка подвести Пойманова под статью, обвинив в преднамеренном банкротстве ОАО «Павловскгранит-Бетон», накрылась.... одним простым обстоятельством: никакого банкротства вообще не было, что подтверждало решение суда.

Тут уместно вспомнить, что ранее следователь Следственного управления при ГУВД Воронежской области в своих объяснениях по одному из многочисленных дел вокруг «Павловскгранита» весьма подробно рассказал о том, как мог стать долларовым миллионером, если бы, как сейчас Мокшин и Куриленко неистово занимался уголовным преследованием Пойманова. Весьма выгодное с коммерческой точки зрения предложение ему сделал бывший сотрудник ГУ МВД по ЦФО, известный «решальщик» по МВД Максим Каганский.

При встрече Каганский объяснил следователю, что он помогает своему знакомому Юрию Жукову в организации давления на Пойманова путем уголовного преследования. «Он заявил, что Жуковым и иными серьезными заинтересованными лицами (данные не назвал) выделен очень значительный бюджет для комплексного решения данного вопроса, полученный для организации, так сказать, «силовой» поддержки со стороны правоохранительного блока» — сообщил в объяснении следователь. За различную степень давления на Пойманова через уголовное преследование следователю воронежского ГУВД Максим Каганский предлагал от $200 тыс. до $1 млн. Справедливости ради надо сказать, что с таким топорным подходом к делу против Пойманова следователи из воронежского управления СК на миллион от Каганского никогда бы не наработали. А вот на $200 тыс., вполне.... Ведь за это вознаграждение Каганский предлагал следователю просто постоянно оказывать на Пойманова давление путем проведения различных следственных действий — обысков, допросов и т.п. неприятностей. Именно это сейчас и происходит.

К слову, , отмотав срок за «мошенничество», уже вышел на волю. Забавное совпадение. Произошло это незадолго возбуждения против Пойманова нынешнего уголовного дела по ст. 201 УК. Говорят, вновь занялся привычным делом, правда, под другим именем. Злые языки...

Александр Седунов