Два сомнительных эпизода в карьере Игнатьева

Как он действует, получив политический заказ

Оригинал этого материала © "Коммерсант-Власть", 25.03.2002, "Конец викторианской эпохи", Фото: "Газета.Ру"

Тих, но возвеличен

Николай Вардуль

Сергей Игнатьев

[...] Сменщик Геращенко Сергей Игнатьев во многом антипод неуемного банкира. Во власти он с 1991 года, но не стал ни публичным политиком, ни известным аналитиком -- он типичный закрытый технократ.  В своем последнем выступлении перед депутатами Госдумы Виктор Геращенко признался, что Сергей Игнатьев (справа внизу) всегда был с ним "в таком постоянном рабочем контакте"  В 1991 году никому не известный ленинградец, доцент вуза родного города, закончивший перед этим МГУ, враз стал зампредом все того же ЦБ. Сам он эту метаморфозу объясняет просто: "Меня позвал Егор Тимурович Гайдар". Вряд ли реформаторы первого призыва уже тогда примеряли Сергея Игнатьева к посту председателя ЦБ, он им нужен был там как глаза и уши. Однако сменивший Георгия Матюхина на посту председателя ЦБ Виктор Геращенко, по-видимому, не нашел в Игнатьеве необходимого профессионализма и удалил гайдаровца из банка. С тех пор Игнатьев побывал заместителем министра экономики, даже помощником Бориса Ельцина, после чего надолго осел в Минфине. Откуда и вернулся в ЦБ.  Приход минфиновца на первый пост в ЦБ -- это все равно что назначение гвардейца кардинала капитаном мушкетеров. Минфин и ЦБ делят финансовую власть и являются профессиональными конкурентами. Минфин отвечает за бюджет, и ему никогда не хватает денег, за количество же денег в стране отвечает ЦБ, поэтому конфликт неизбежен. Задачи Минфина чаще всего сиюминутные -- нет денег на довольствие военным, перерасход на операцию в Чечне, финансирование науки опять не выполняется. ЦБ традиционно смотрит на Минфин свысока: банк не только распоряжается эмиссионным станком, но и задачи решает более возвышенные -- курсовая политика, регулирование кредитного рынка. Минфин, в свою очередь, крайне недоволен неприкосновенностью ЦБ и постоянно норовит его укусить -- обложить налогом, пересчитать прибыль, половина которой поступает в бюджет. Приложил к этому руку и Сергей Игнатьев.  Одной из последних его операций на посту первого замминистра финансов, отвечающего за банковскую реформу вообще (так что описанные похороны реформы, устроенные Геращенко, не могли оставить Игнатьева равнодушным) и реформу ЦБ в частности, была разработка механизма вытеснения Центробанка Минфином из капитала Внешторгбанка. ЦБ уже в этом году должен продать 40 из 99,9% принадлежащих ему акций ВТБ. Но как! В обмен на госбумаги со сроком погашения 10-15 лет и с купонным доходом в 1% годовых. Это грабеж, и впору им заняться Генпрокуратуре, которая в последнее время специализируется на собственной переоценке сделок хозяйствующих субъектов. Любопытно, как оценивает эту пока не состоявшуюся (усилиями Геращенко) сделку господин Игнатьев, оказавшись по другую сторону баррикад.  В любом случае механизм, предложенный Игнатьевым, показывает, что он способен идти в решении поставленной перед ним задачи до конца. Велено было получить ВТБ даром -- пожалуйста. Для чиновника такая упертость качество хорошее. А Игнатьев все минувшие десять лет и был чиновником -- чьим-то замом или помощником. Способность зама решать поставленные задачи -- это хорошо, привычка решать задачи, кем-то поставленные председателю ЦБ,-- плохо.  В чиновничьей биографии Игнатьева известен еще один эпизод, демонстрирующий, как он действует, получив политический заказ. 28 июля 2000 года случилась встреча нефтяников с президентом и премьером. И там, на самом верху, нефтяным королям решили доказать, что они обсчитывают бюджет -- недоплачивают налоги. Доказательство было возложено на Сергея Игнатьева. Он, привыкший работать с бумагами, в которых по определению дебет должен сходиться с кредитом, поступил просто. Взял и составил таблицу, из которой следовало, что с добытой тонны нефти разные нефтяные компании платят разную сумму налогов. Вывод напрашивается: есть те, кто делится с бюджетом, а есть те, кто норовит государственное утаить. Таблицу предъявили нефтяным олигархам, и те, свободные от чинопочитания, подняли ее, а заодно и ее автора на смех: как можно не учитывать затраты на добычу тонны нефти, которые у каждой компании индивидуальны, так как нефть залегает по-разному?  Два приведенных случая из биографии Игнатьева -- это, конечно, немного. Но они настолько похожи, что первый вывод о новом председателе ЦБ очевиден: в отличие от Геращенко, который не одно и не два последних десятилетия сам принимал чрезвычайно ответственные решения и сам же организовывал их выполнение, Игнатьев пока прежде всего исполнитель, причем рьяный, выполняющий поставленную начальством задачу без оглядки на очевидные контраргументы. Сможет ли он перебороть комплекс вечного зама, который несовместим с должностью председателя ЦБ, еще будет видно. [...]