«Если бы знал о жизни в СИЗО, вносил бы другие законы»

Сенатору Рауфу Арашукову в «Лефортово» не хватает халяльного питания

Заключенные СИЗО «Лефортово» сенатор Рауф Арашуков и его отец Рауль Арашуков, арестованные в рамках расследования дела о хищении газа на 30 млрд рублей, пожаловались на отсутствие халяльного питания и телевизора. А экс-министр Открытого правительства Михаил Абызов, которому вменяется хищение и вывод за рубеж 4 млрд рублей, заявил, что лишен возможности вести нормальную переписку с родственниками. Об этом «Известиям» сообщил член Общественной наблюдательной комиссии Александр Ионов, посетивший арестантов в изоляторе.

Члены ОНК Москвы Александр Ионов и обозреватель «Известий» Борис Клин провели проверку СИЗО федерального подчинения «Лефортово» и пообщались с содержащимися там сенатором Рауфом Арашуковым, его отцом Раулем Арашуковым (оба подозреваются в хищении газа на сумму 30 млрд рублей) и экс-министром Открытого правительства Михаилом Абызовым (его подозревают создании преступного сообщества с использованием служебного положения и мошенничестве в особо крупном размере, ему вменяется хищение и вывод за рубеж 4 млрд рублей).

— Сенатор Рауф Арашуков и бывший министр Михаил Абызов заявили членам комиссии, что уже более трех недель не получают писем с воли от своих семей, а телеграммы Арашуков получает лишь спустя семь дней после отправления, — сказал член ОНК Александр Ионов. — Несколько украинских моряков, арестованных по обвинению в незаконном пересечении российской границы в Керченском проливе, утверждают, что последние письма из дома получили полтора месяца назад.

По словам Александра Ионова, в администрации СИЗО «Лефортово» задержку с выдачей корреспонденции объясняют увеличением числа заключенных в изоляторе и большой нагрузкой на цензора, а также тем, что некоторые письма и телеграммы приходится отправлять для проверки следователям.

— Рауф Арашуков нам сказал, что три недели ему не передавали даже не письмо, а присланную в конверте фотографию детей. Что там было проверять, нам непонятно, — отметил Александр Ионов. — Кроме того, Михаил Абызов говорит, что раньше письма в изоляторе он получал через пять дней после отправления, и сейчас отсутствие писем из дома называет «главной своей проблемой».

В ОНК Москвы также отметили, что в других столичных изоляторах работает специальная электронная система пересылки корреспонденции «ФСИН-письмо». Но в «Лефортово» переписка ведется с помощью обычной почты.

— Если в СИЗО «Лефортово» не хватает цензоров, то ФСИН должна решить эту проблему, — добавил правозащитник.

Александр Ионов также рассказал, что пребывание в СИЗО буквально открыло арестованному сенатору глаза на быт и права заключенных.

— Он нам сказал в ходе встречи, что «если бы раньше знал, как устроена жизнь в следственных изоляторах, то вносил бы совсем другие законы», — сообщил собеседник «Известий».

У сенатора серьезные претензии к лефортовскому меню — он не может получать ни халяльные продукты, ни передачи с рыбой. Хотя халяльные и кошерные продукты вообще не предусмотрены правилами внутреннего распорядка СИЗО, а передавать заключенным рыбу запрещают санитарные врачи, которые опасаются отравлений и кишечных инфекций.

— Сейчас у мусульман идет священный месяц Рамадан, который связан с ограничениями на употребление пищи, и Рауф Арашуков беспокоится за своих единоверцев в изоляторе, которые не могут приобрести халяльные продукты, — рассказали в ОНК.

В комиссии пояснили, что ограничения в питании в самом деле имеют важное значение для верующих мусульман и иудеев, и поэтому, исходя из уважения к чувствам верующих, члены комиссии порекомендовали администрации СИЗО разрешить продажу таких продуктов в тюремном ларьке.

— Было бы хорошо, если бы санитарные врачи сняли бы и запрет на передачу в СИЗО «Лефортово» рыбы, — считает Борис Клин. — Запрет на передачу рыбы в любом виде, в любой упаковке в изолятор, оборудованный холодильниками, трудно объяснить. И жалобы от заключенных на это мы получаем регулярно, — заключил он.

Еще одна жалоба, по словам обозревателя «Известий», получена от отца сенатора — Рауля Арашукова.

— Арашуков-младший сидит в отремонтированной камере, а вот его отец — в старой, без горячей воды. Но жалуется он еще и на то, что лишился возможности смотреть телевизор — после перехода Москвы на цифровое вещание он не принимает сигнал, — рассказал Борис Клин.

При этом он отметил, что в «Лефортово» не принимают с воли в качестве гуманитарной помощи ни современные телевизоры, ни приставки для приема цифрового сигнала.

— Администрация СИЗО говорит, что будет произведена централизованная закупка, но когда — неизвестно. А вообще наличие телевизора в камере СИЗО является обязательным только для женщин, а мужчинам возможность просмотра телепрограмм предоставляется, как сказано в Правилах внутреннего распорядка российских СИЗО, «при наличии технической возможности», — объяснил Борис Клин.

У Арашукова-младшего таких претензий нет — он читает книги из тюремной библиотеки, предпочитая детективы. И надеется получить переданную с воли религиозную литературу после того, как она пройдет цензуру.

Борис Левич

Источник: