Морской бой. Бывшие друзья, основатели крупнейшего рыбопромышленного холдинга делят бизнес

Каждый год в одну из январских ночей жители Мурманска собираются на сопках, с которых открывается вид на город: унылые панельные дома и вереницы портовых кранов вдоль берега Кольского залива. Мурманчане ждут, когда над горизонтом на несколько минут появится солнце — конец полярной ночи, длящейся с декабря. А с наступлением лета город вымирает — свои 52-дневные северные отпуска жители города за полярным кругом стараются проводить на юге. Не видно в порту и рыболовецких судов. Говорят, траулеры редко наведываются в Мурманск, суда чаще находятся в норвежских портах, где отгружают улов и ремонтируются. Иначе выглядели причалы города в начале 1990-х. После распада СССР рыбная отрасль была приватизирована, рыбодобывающие суда достались частным лицам, швартовались в Мурманске и простаивали без работы. Такую картину наблюдали выпускники мурманской мореходки Виталий Орлов и Александр Тугушев. Через 20 лет приятели построили крупнейшую рыболовецкую компанию «Норебо», но потом стали врагами. Последняя встреча Орлова и Тугушева состоялась в мае 2017 года в Москве на очной ставке в кабинете следователя по УВД ЮАО. Вне стен кабинета бывшие друзья общаются через адвокатов. Орлов (№133 в списке Forbes, $800 млн) обвиняет Тугушева в вымогательстве, а тот утверждает, что бывший партнер похитил его долю в «Норебо».Швед, Норвегия, колхозы Осенью 1999 года Александр Тугушев зарегистрировал в Архангельске рыболовецкую компанию «Согра» и сразу же столкнулся с местными бандитами. На контакт с ними Тугушев не пошел и однажды утром нашел свою машину сгоревшей дотла. Потом избили гендиректора «Согры», он попал в реанимацию. Отношения с криминальными структурами со временем удалось урегулировать, но Тугушев все равно думал перевезти свою семью за границу, где уже жили его будущие партнеры по рыбному бизнесу Магнус Рот и Виталий Орлов. С Орловым Тугушев подружился еще во время учебы в мореходке в конце 1980-х. В 1993 году Орлов устроился на работу в мурманское представительство шведской фирмы Scansea. Одним из основателей этой компании, скупавшей рыбу у российских рыбаков, был отставной офицер Магнус Рот, в 1996 году швед предложил Орлову переехать в норвежский офис Scansea. Тугушев к тому времени основал несколько рыболовецких предприятий (одна из его компаний, «Карат», продавала рыбу той же Scansea) и одновременно работал вице-президентом крупнейшей рыболовецкой компании Северного бассейна «Мурманский траловый флот». В 1997-м Орлов и Рот ушли из Scansea и основали в норвежском Дробаке компанию Ocean Trawlers. Тугушева пригласили в партнерство. По трети в капитале Ocean Trawlers получили Рот, Орлов и офшор Tiffin. Сегодня Тугушев пытается доказать, что Tiffin представлял его интересы, а в Дробаке партнеры подписали понятийное соглашение о совместном бизнесе. Почему Тугушев не стал официальным акционером? Он объясняет это «требованиями времени». Тугушев продавал Ocean Trawlers рыбу своих компаний и убеждал делать то же самое мурманских рыбаков. «Рыбный бизнес во многом держится на личных отношениях, — рассказывает он. — Если с человеком не обсудить вопрос за одним столом, убедить его продать рыбу не получится». Помимо хороших отношений с Тугушевым у рыбаков был и производственный интерес — Ocean Trawlers поставляла в Россию подержанные норвежские траулеры. «В советское время отрасль была дотационной, добывающие предприятия, по сути, были операторами судов, которые для них строил Минрыбхоз, — рассказывает Валентин Балашов, предправления Межрегиональной ассоциации прибрежных рыбопромышленников Северного бассейна. — Когда СССР развалился, ситуация стала тяжелая — и с флотом, и с деньгами. На этом сыграли Орлов и Тугушев, когда начали поставлять рыбакам суда в обмен на рыбу».  Первое такое судно в 1998 году получила «Согра» Тугушева — это был 20-летний траулер Ole Saetermer, переименованный в «Изумруд». Всего в Россию было поставлено 15 кораблей. Орлов рассказывал в одном из интервью, что Ocean Trawlers позволял российским рыбакам избавиться от зависимости от рыбоперерабатывающих норвежских заводов, так как траулеры были оборудованы цехами по переработке рыбы на борту. По словам Магнуса Рота, стоимость килограмма свежей рыбы составляла шесть норвежских крон, переработанной — уже 10–12 крон. Случались и скандалы. В 2002 году объединение рыболовецких колхозов Архангельской области получило от Ocean Trawlers в лизинг судно «Сапфир-2». Через два года, в 2004-м, зампредседателя колхоза «Красное знамя» Вадим Худяков обвинил Игоря Заику, главу колхоза им. Калинина и приятеля Тугушева и Орлова, в том, что тот распродал все суда объединения, чтобы возить улов на «Сапфире-2». При этом рыбу продавали по цене ниже рыночной, а вся прибыль якобы выводилась за границу через Ocean Trawlers. Тем не менее для партнеров все складывалось наилучшим образом, они вошли в число крупнейших поставщиков белой рыбы (минтай, треска и пикша) в России. В 2001 году российский бизнес партнеров был объединен в компанию «Альмор Атлантика», в ее капитал внесли акции «Карата», «Согры» и других предприятий Тугушева, часть из них принадлежала ему, часть была оформлена на его бывших однокурсников. Тугушеву принадлежало 25% «Альмор Атлантики», Ocean Trawlers через «Норебо инвест» — 51%. Между тем Тугушев готовился примерить костюм московского чиновника.Госкомрыболовство, квоты, тюрьма Октябрьским утром 2002 года на Новом Арбате остановилась машина, из которой вышел губернатор Магаданской области Валентин Цветков. Он направился к одному из домов-книжек, где находилось областное представительство. Едва он сделал несколько шагов, как к нему сзади подбежал киллер и выстрелил в затылок. Организаторы убийства были осуждены только 10 лет спустя, заказчиков найти не удалось. Одной из версий следствия был конфликт Цветкова с магаданскими рыбопромышленниками. В ходе расследования было возбуждено дело о мошенническом выделении в Магадане квот на вылов краба и причинении государству ущерба на $38,5 млн. По этому делу в 2004-м был осужден на четыре года замглавы Госкомрыболовства Юрий Москальцов. Рыбная отрасль постоянно находилась в эпицентре скандалов. Рыбаки по всей стране протестовали против распределения квот через систему аукционов. Такой механизм в 2000 году утвердило правительство Михаила Касьянова: 60% квот на вылов морских биоресурсов распределяли местные власти, 40% — через федеральные аукционы. К 2001 году правительство получило от аукционов 15 млрд рублей. «Аукционы позволили оценить, сколько стоит ресурс, но обрушили компании, неготовые к борьбе за квоты, особенно когда на аукционы пришли люди, представлявшие интересы иностранного капитала, — рассуждает Тугушев. — Как Дальневосточный рыболовецкий колхоз может идти на аукцион против крупной корейской или японской корпорации?» В июле 2003 года аукционы отменили. Правительство начало разрабатывать новую систему распределения квот. Глава Госкомрыболовства Александр Моисеев предложил Тугушеву подключиться к этой работе, и в сентябре он стал заместителем главы рыбного ведомства. Орлов утверждал, что тогда же Тугушев продал акции «Альмор Атлантики», как того требовало законодательство. Тугушев это отрицает и говорит, что его доля была переписана на других людей без его ведома. «Он к тому времени стал большим чиновником, с ноги открывал дверь в кабинет Касьянова и даже не думал о том, что происходит с его акциями», — рассказывает знакомый Тугушева. В какой-то момент в руках свежеиспеченного чиновника сконцентрировалась вся власть в рыбной отрасли — его назначили начальником комиссии, ликвидировавшей Госкомрыболовство. Но уже в июне 2004 года Тугушева арестовали. Заявление против него подала дальневосточная компания «Поллукс», которой Тугушев якобы обещал выделить квоты на вылов 50 000 т минтая за взятку в $3,7 млн, но получил «Поллукс» квоту только на 7000 т. В феврале 2007 года Тугушева и его подельников признали виновными в вымогательстве и мошенничестве. Бывший замглавы Госкомрыболовства получил шесть лет тюрьмы. У него конфисковали земельный участок на Николиной Горе, автомобиль Audi и $400 000, обязав выплатить «Поллуксу» еще $3,63 млн. Приговор стал шоком для Тугушева, он пытался опротестовать его прямо в зале суда.Поглощения, долг, возвращение В сентябре 2011 года норвежское судно береговой охраны заметило, как с рыбачившего в районе Шпицбергена в норвежских водах российского траулера спешно сбрасывают в воду улов. Норвежская охрана взяла судно на абордаж и согнала моряков в каюту. Рыбачившие неподалеку российские корабли пытались преградить дорогу норвежцам, но траулер отбуксировали в порт Тромсе. Заподозренным в незаконном вылове судном был тот самый «Сапфир-2», который Ocean Trawlers поставила архангельским рыбколхозам. К тому времени компания успела основательно испортить отношения с норвежскими властями. В 2004 году на норвежском телеканале NRK вышел фильм-расследование «Хищные рыбаки», в нем Ocean Trawlers обвинялась в незаконном вылове рыбы и связях с русской мафией, местные налоговики начали проверять компанию. Орлов объяснял претензии тем, что Ocean Trawlers оставила без работы норвежские предприятия. Обвинения норвежцев не подтвердились, но Рот и Орлов решили уехать из страны. К тому времени основным рынком сбыта стал Китай, поэтому компания сменила юрисдикцию на Гонконг, где в 2006 году зарегистрировали юрлицо Three Towns Capital. Пока Тугушев отбывал заключение, структура бизнеса сильно усложнилась, помимо «Альмор Атлантики» появилось несколько десятков предприятий, весь российский бизнес получил название «Рыболовецкий холдинг «Карат». Такой компанию увидел Тугушев, вышедший на свободу в декабре 2009 года. Его возвращение в рыбный бизнес прошло гладко, он вошел в правление Союза рыбопромышленников Севера, в 2013 году его кандидатуру предложили включить в общественный совет при Pосрыболовстве. Интересы Тугушева в бизнесе должна была представлять его дочь Алиса, осенью 2010 года на почту Тугушеву пришли документы для ее регистрации в числе акционеров компаний холдинга «Карат». Но оформление застопорилось из-за роста компании и сделок M&A — появилась возможность купить дальневосточную компанию «Ролиз», ее контролировала семья главы Приморья Сергея Дарькина. На покупку «Ролиза» Сбербанк предоставил кредит (по оценкам, на $50 млн), появление нового акционера в лице Алисы Тугушевой могло затянуть процесс. «Компании в рыбном бизнесе продаются, как правило, весной,  — объясняет Тугушев. — Самый урожайный период на Дальнем Востоке — минтаевая путина — длится с января по апрель. За это время собственники выжимают из компании максимальный финансовый эффект». Оформление Алисы отошло на второй план, бизнес продолжал расширяться. В конце 2011 года партнеры купили контрольный пакет «Мурманского тралового флота» (МТФ). Суммарная выручка холдинга сейчас 46 млрд рублей, на МТФ приходится 22%. У МТФ были долги, в 2011 году Минфин через суд потребовал от компании выплатить $538 млн в качестве долга за инвалютный кредит, предоставленный Россией еще в 1990-х на строительство для компании восьми судов на немецких верфях. Тугушев говорит, что «Карат» согласился взять на себя эти обязательства. Топ-менеджер крупной рыбной компании добавляет, что аналогичные проблемы были у дальневосточных компаний «Акрос» и «Сахалин Лизинг Флот», которые также купил «Карат». Активная скупка «Каратом» рыбных компаний продолжалась вплоть до 2013 года. На все приобретения холдинг потратил около $600 млн. Большая часть суммы — кредиты Сбербанка, например в 2012 году банк под поручительство МТФ предоставил «Карату» $205 млн. В 2014 году после обострения отношений России с Западом и введения санкций Орлов отказался от норвежского гражданства и вернулся в Россию, хотя уже осел было в Лондоне и The Guardian называла его владельцем 39-го этажа лондонского кондоминиума St. George Wharf стоимостью £13 млн.Понятия, суд, угрозы «Ты живешь в понятийно-бандитском мире! У нас не доля, не общак. У нас нормальная прозрачная компания», — кипятился Орлов после очередного требования Тугушева сделать его официальным акционером холдинга или отдать часть компаний. Эти слова звучат на одной из записей, которые, как утверждает Тугушев, он делал во время встреч с Орловым. Оказавшись на свободе, Тугушев регулярно напоминал партнерам о понятийном соглашении, подписанном в норвежском Дробаке еще в 1997 году. Орлов и сам до определенного момента не отрицал, что партнеру принадлежит треть в бизнесе. С 2005 года Тугушев получил в виде дивидендов $20 млн. Но вводить Тугушева или его дочь в состав акционеров Орлов не спешил. С 2004 года Орлов и Рот отрицали партнерские отношения с находившимся в тюрьме Тугушевым, так как боялись испортить отношения с основным кредитором Сбербанком и контрагентами, например «Макдоналдсом». В 2015 году отношения между бывшими друзьями окончательно испортились. В октябре Орлов предложил Тугушеву отказаться от притязаний на долю и признать, что в 2003 году он продал акции «Альмор Атлантики», получив за них $30 млн. За выполнение этих условий Тугушеву, по его словам, предлагали $60 млн. Он же хотел $350 млн или предлагал партнерам выкупить у них компанию целиком. Спор перерос в судебное дело, в 2016 году Тугушев написал заявление в правоохранительные органы Мурманска о хищении у него акций «Альмор Атлантики». Уже в декабре его арестовали во второй раз и отправили под домашний арест. Поводом стало заявление Орлова о вымогательстве, к которому он приложил записи звонков: некий Муалади Джамалдаев по телефону грозил ему расправой, если он не отдаст Тугушеву долю. В материалах этого дела утверждается, что Тугушев обещал привлечь к решению проблем с Орловым бизнесмена Илью Трабера (известного в определенных кругах как Антиквар) и зампреда правительства Чечни Адама Делимханова. Весной 2017 года Тугушева выпустили под подписку о невыезде. Он утверждает, что с Джамалдаевым и Делимхановым вообще не знаком. А Трабера он знает и называет интеллигентнейшим человеком. Знакомство состоялось, когда Тугушев искал деньги на выкуп доли у Орлова и в 2015-м через знакомых пытался взять кредит у Трабера. В 2016 году Орлов выкупил долю Рота, став полновластным владельцем бизнеса, холдинг он переименовал в «Норебо», избавившись от названия «Карат», которое было при Тугушеве. «Норебо» — крупнейший в России рыбопромышленный холдинг и поставщик белой рыбы. По подсчетам Forbes, объем квот в 2017 году составляет 450 000 т, источник, близкий к холдингу, уверяет что вылов превысил 500 000 т, на Россию приходится 40–45% поставок. Суммарная выручка всех 12 предприятий холдинга — $756 млн. Орлов утверждает, что в среднем рентабельность находится в районе 25–35%. По оценке Валентина Балашова, она меняется в зависимости от вида рыбы — от 10% по минтаю до 50% по треске. В сентябре 2016 года «Норебо» открыл рыбоперерабатывающий завод мощностью 20 000 т сырья на берегу Кольского залива. Орлов хочет поставлять в розничные сети филе трески под брендом Borealis через распределительный центр в подмосковном Клину. Конфликт основателей «Норебо» продолжается, Орлов его не комментирует, Тугушев говорит, что готов сесть за стол переговоров. Топ