Кровавый спирт. Подробности уголовного дела лидера ОПС Уралмаш в рассказах следователя и потерпевшей

Вот как те события описывала командированная в Свердловскую область журналист «Новой газеты» Анна Политковская: «Необходимое пояснение: почему настолько силен интерес именно к гидролизным заводам? Они производят спирт, из которого позже вырабатывается водка-паленка, из которой потом произрастают мощные потоки иссиня-черного нала. Итак, Федулев с «Уралмашем» скупили 97% Тавды. Обычным путем: и та, и другая стороны создавали фирмы, туда вкладывались деньги, а потом акции делились. При разделе, как водится, Федулев нарушает первоначальные обещания о пропорциональности и даже не вводит в состав совета директоров представителей «Уралмаша» — только своих. Что с Федулевым? Он рвется на свободу. Он уже хочет быть первым из первых и явно наглеет, пытаясь вышвырнуть на свалку истории даже екатеринбургских неприкасаемых — «уралмашевских». А что, собственно, ему скромничать? У Федулева к тому моменту отличные связи в областном УВД, он в чести у Эдуарда Росселя, наконец, он исправно платит дань команде борцов с оргпреступностью…»

В феврале 1998 года Федулев стал хозяином ТГЗ. Однако уже несколько месяцев спустя ему пришлось пуститься в бега. Против него возбудили уголовное дело, чему отчасти поспособствовали и представители «Уралмаша». Последние тут же воспользовались ситуацией, чтобы забрать себе тавдинский актив.

«21 июля члены «уралмашевского сообщества», возглавляемые директором клуба «Карамболь» Куковякиным А.В., осуществили вооруженный захватОАО «Тавдинский гидролизный завод» и установили контроль над деятельностью предприятия. Самое активное участие в выдворении акционеров с предприятия принимал начальник отдела вневедомственной охраны г. Тавды подполковник Емельянов. На требования акционеров прекратить произвол он отвечал, что подчиняется приказам руководителей «уралмашевского сообщества», которые пообещали ему заплатить 360000 рублей. При попустительстве сотрудников вневедомственной охраны лица, захватившие завод, разворовали имущество предприятия, начали вывоз продукции завода — технической жидкости, которую используют для изготовления фальсифицированной водки», — так позже описывали инцидент в заявлении начальнику ГУВД Свердловской области Валерию Краеву акционеры предприятия.

В период этой смены собственников ситуация на предприятии обострилась. Чтобы хоть как-то гасить задолженности, зарплаты рабочим выдавали спиртом, сахаром, мукой. С годами ситуация осложнялась, несмотря на то что мощности предприятия были загружены по полной. Рабочие рассказывали, что спирт на складах не застаивался и его развозили по всему Уралу и даже в Казахстан. При этом долги предприятия росли. Собственники, считая завод перспективным, предпринимали различные шаги для поддержания предприятия на плаву. В ходе таких реформ ТГЗ даже переименовали в Тавдинский микробиологический комбинат (ТМБК).

Ситуация обострилась в 2002 году, когда распределением квот на производство спирта стало заниматься Министерство сельского хозяйства. Ужесточение контроля за производством сказалось на загрузке мощностей предприятия.

С 2003 года замученные безденежьем рабочие стали выходить на акции протеста, устраивать голодовки.

Ирина Нестерова, жительница Тавды:

— Я тогда уже не работала на заводе. Муж работал, на митинги не ходил, говорил, что за них не платят. Чтобы добиться выплаты зарплаты мужу, я вместо него ходила. Помню, был митинг у заводоуправления. На него приехал Алексей Воробьев, тогда он председателем правительства области был. Он на трибуну поднимается и говорит: «Ну что, пропили завод?» Мы все тут же и ахнули! Как это так, мы работаем, спирт развозят, нам денег не платят, так мы еще и виноваты! Потом еще голодовки были. Много людей в больницы попало.

В 2004 году Куковякин объявил заводскому коллективу о банкротстве предприятия и решении его закрыть. В ответ рабочие сели на голодовки. Тогда, в 2004-м, ситуация на ТМБК попала в повестку федеральных СМИ. А кроме того, серьезные проблемы начались и у самого ОПС «Уралмаш».

В сентябре 2004-го лидер «Уралмаша» — депутат Гордумы Екатеринбурга Александр Хабаров провел так называемую встречу друзей. В центре уральской столицы, в сквере за Театром оперы и балета, представители ОПС и их ближайшие сподвижники собрались, чтобы во всеуслышание объявить, что не допустят на Урал представителей влиятельнейшего на тот момент в России вора в законе Аслана Усояна (Дед Хасан).

Это объявление войны вызвало бурный ажиотаж. «Встречу друзей» обсуждали даже на заседании Госдумы. С тех пор «уралмашевские» перестали быть неприкосновенными. Правоохранители начали возбуждать уголовные дела. По обвинению в принуждении к сделке был арестован Александр Хабаров. Первые лица «Уралмаша» и примкнувшего к ним ОПС «Центр» стали срочно покидать территорию России.

В то же время 16 декабря 2004 года Свердловская прокуратура начала расследование ситуации на ТМБК. Формальным поводом для этого послужила голодовка рабочих.

Михаил Мильман, бывший следователь по особо важным делам отдела по борьбе с бандитизмом Прокуратуры Свердловской области:

— Представители ОПС «Уралмаш» все время находились в разработке правоохранительных органов. А в тот момент ситуация просто перевалила критическую массу. Поэтому началась активная работа.

По факту событий на ТМБК прокуратура возбудила уголовное дело по части 1 статьи 145–1 УК РФ «Невыплата заработной платы» и части 3 статьи 160 УК РФ «Присвоение или растрата». По версии следствия, менеджеры завода заключали договоры с фирмами — поставщиками сырья. Однако никаких поставок в реальности не осуществлялось, а деньги, выплаченные по контрактам (2,6 млн руб.), были похищены. Официально подозреваемыми по возбужденному делу проходили бывший директорОАО «Тавдинский гидролизный завод» Сергей Багреев и конкурсный управляющий предприятия Григорий Первухин. В этот момент Александр Куковякин отправился на ПМЖ в Объединенные Арабские Эмираты. 14 января 2005 года его объявили в федеральный розыск.

Тавдинский гидролизный завод с тех пор не работает. А Куковякин, экстрадированный из ОАЭ в прошлом году, признал свою вину в выводе с предприятия 2,7 миллиона рублей и ожидает суда, который стартует 4 февраля.

Ирина Нестерова:

— Мои родители — трудоармейцы строили этот завод. А сейчас от него остались только камни и стены. Работы в городе нет, поэтому все, кто может, стараются уехать. Люди бросают свои семьи, жен, детей, родителей. Больно про это говорить. Куковякин получит теперь год-полтора сроку. А что нам с этого? Он же не один разваливал завод. За ним ведь много людей стояло. Я считаю, нужно собрать их всех и пускай они, как в свое время трудоармейцы, голыми руками строят новый завод в Тавде.