История, рассказанная по-другому

Эволюцию, которую российское общество прошло за последние четверть века лучше понять, если разыграть её с другими участниками. Например, с Германией.

Итак, поиграем немного в сослагательное наклонение. Покушение на Гитлера 20 июля 1944 года удалось. Не так важно, оторвало ли ему бомбой  полковника фон Штауффенберга ноги и он истёк кровью или провалялся в контузии те решающие для каждого переворота двое суток, пока операция "Валькирия" успешно разворачивалась. Власть над рейхом переходит к хунте. Гестапо, "черные СС" и партийная номенклатуру (в терминологии тех лет: бонзы, "золотые фазаны") разгромлены, разоружены, отстранены от власти. Дальше хунта "как подковы кует за указом указ". Объявлено одностороннее прекращение огня (кроме сдерживания советского наступления в Белоруссии). Освобождаются узники концлагерей. Евреи и цыгане объявляется "почетными арийцами" ("в знак признания стойкости перенесения тягот войны вместе с немецким народом" – как-то так). Польша передается Лондонскому правительству, Греция и Сербия – королям. Рим – открытый город. В Париже создается военно-патриотический кабинет во главе с генералом Вейганом, которому предстоят дрязги с де Голлем.

Оказавшись в ситуации, когда союзники отказываются наступать и требуют переговоров о перемирии, а Польша формально стала суверенной довоенной, но с восточной  границей по "линии лорда Керзона", Сталин приказывает прекратить атаки и требует немедленного подключения к переговорам.

Кадровые офицеры и беспартийные чиновники быстро восстанавливают госструктуры Германии. Официально считается, что немецкий народ (в лице его лучших представителей в офицерском корпусе, которым всегда претил экстремизм Партай) сам освободил страну от ига нацизма и помог освободиться народам Европы, одновременно защитив их и от большевизма. Гитлеровское расовое законодательство отменяется, НСДАП запрещается, восстанавливается кайзеровский флаг и отредактированная (теперь страна – официально – четвертый рейх – это президентская республика) веймарская конституция.

Проходит 10 лет, на протяжении которых в Германии непрерывно твердят о верности европейским либеральным ценностям, а вернувшимся из эмиграции или уцелевшим в лагерях антифашистам охотно предоставляют символические позиции в госаппарате и политике. Затем начинают стремительно нарастать в громкости заявления о приоритете национальных интересов, суверенитете и особом пути развития, обусловленном романтическим германским духом.
15 лет такой политической эволюции – и официальной государственной доктриной становится представление о том, что участие Германии во Второй Мировой войне было следствием провокации англосаксонских тевтонофобов и сопротивления сталинской экспансии, от которой, немецкий народ, теряя миллионы жизней, защитил Европу. В официальный миф о борьбе вермахта, преисполненного аристократического духа, с бесчеловечной РСХА, вносится поправка, подчеркивающая видную роль германской разведки адмирала Канариса с монстрами Гиммлера. Пишутся тома об умеренно-реформаторском крыле Геринга в Партай и о внутрипартийном движении идеалистов, сложившимся вокруг Геббельса.

Принимаются законы о запрете клеветать на действия третьего рейха при защите Европы от англосаксонского империализма и русского большевизма. Предлагается закон о запрете оскорблять ветеранов третьего рейха фальшивыми обвинениями в агрессивности и военных преступлениях.

22 июня – день освобождения братского народа Франции от зависимости от англосаксонского ига в 1940 году и начала освободительного антибольшевистского похода в 1941 году – объявлен днем воинской славы и германской рыцарственности. Символом это дня постепенно становится поголовное ношение черно-красно-белой геральдической ленточки Железного креста. Она противопоставляется черно-красно-желтым республиканским цветам.
После военных парадов истинные патриоты выходят с портретами ветеранов третьего рейха.   

После того, как в четвертом рейхе спадает общественное движение, требующее полноценного восстановления веймарской конституции, войска рейха тайно занимают соседнюю Австрию, погруженную в беспорядки. Огромный всегерманский патриотический подъем, идущий под девизом "Остмарк – навеки наш", позволяет также направить тысячи добровольцев, формально получивших отпуска в своих частях, чтобы с оружием в руках поддержать пангерманский мятеж в судетских районах Чехии. Однако яростное сопротивление чешских частей и угрозы Варшавы придти Праге на помощь вынуждают Берлин согласиться на переговорах в Будапеште на прекращение огня на фронте в Рудных горах и отказать самопровозглашённой в Пильзене Судетской тевтонской республике в официальном признании.

Ставки Берлина на эксклюзивные отношения с Москвой оказались неудачными из-за обвального финансового кризиса в России.

Стремясь вырваться из международной изоляции, Берлин предлагает напуганным его новым курсом европейцам отбросить тевтонофобские предубеждения, выстроить "внеблоковую систему безопасности" и сплотиться в борьбе с исламским фанатизмом, угрожающим германоязычному еврейскому населению Палестины, и направляет люфтваффе для ударов по отрядам "Хизб-ут-тахрир", осадившим Иерусалим…

Наступление очередного 9 мая вызывает с одной стороны общественного сознания, острый приступ того, что получило название "победобесие", а с другой –  желчную и издевательскую критику происходящего.
И вот я решил, исключительно из одержимости злым духом противоречия, этот "георгиевский культ" попытаться защитить.

У Советского Союза было две признаваемый вершины побед, когда сотни тысяч вышли на улицы, братаясь в невиданном восторге – 9 мая 1945 года и 12 апреля 1961 года – полет Гагарина и его встреча в Москве 14 апреля.

Однако частичная победа буржуазной революции привела к такому взрыву жлобства, а эпоха тотальной сакрализации – к такому непониманию самой идеи научного прогресса, что космические свершения рассматриваются лишь через призму бюджетных расходов. Но победа во Второй мировой все более и более нагуливает символический вес.
Еще при молодом ветеране Брежневе, когда провал коммунистического проекта стал очевиден, было принято судьбоносное политическое решение – объединять страну не будущим, а прошлым.

Замена 7-го ноября 9-м мая в качестве главного национального праздника для тонко понимающих уже означало признание моральной капитуляции коммунизма. Только вот весной 1965 таких почти не было, и еще два десятилетия и советологи, и советские диссиденты жили в ощущении накатывающейся на мир советской экспансии.

Кстати, недоучившийся семинарист Сталин хорошо понимал логику церкви, в т.ч. почему католики приняли решение отмечать Пасху после еврейского Песаха, а православные постарались сделать все, чтобы отмечать свою Пасху после католической, и поэтому сделал Днем Победы 9 мая, при том, что рейх капитулировал 7 мая (в Реймсе), и весь западный мир, кроме просоветского Израиля, считал именно 8 мая Днем победы "Антигитлеровской коалиции демократических государств".   

Но вернемся к отечественным переживаниям. Очень плохо жить в империи, проигравшей битву за мировое господство. Особенно, если и пропаганда, и двухвековая академическая традиция из всех сил подчёркивают "единственно-правильность" и "исторически-закономерность" имперской политики. Поэтому каждое 9 мая – это грезы о величии, когда весь мир был под ногами, а пол-Европы и треть-Азии – под сапогом победителя. Такое вечное самоутверждение исторического банкрота.

Да, кстати, из держав-победительниц еще военный парад 8 мая устраивают в Париже.
И это при том, что все знают: на фронте Франция была разбита, партизанскую войну вела с помощью английских рейнджеров, освобождена была американскими танкистами, а после мировой войны позорно проиграла еще три колониальные – во Вьетнаме, в Суэце и в Алжире. Поэтому по Елисейским полям ежегодно тянутся колонны бронемашин и печатает шаг Иностранный легион. И нет большей славы для парижского таксиста, как оказаться в этот момент среди танков ("Такси-3").

Но теперь посмотрим на все это глазами молодого человека. Он может быть "свеж как молодой редис и невежествен как грабли", но какое-то представление о невиданном, ужасающем уровне военных и довоенных (сталинских, большевистских) потерь у него есть.

Он также хоть краем уха да слышал, что огромная держава мгновенно распалась в 1991 году из-за сильнейшего нежелания жить в его государстве, что только военной силой удалось создать у границ России пророссийские "государства" и ценой двух войн удержать Кавказ. Пусть почти на краю сознания, но он понимает, что только страшным террором удалось восстановить развалившуюся империю царей и заставить государство работать как единый слаженный механизм. Что только расстреляв, уморив голодом и замучив в лагерях миллионы, Сталину удалось создать военно-промышленную мощь, сопоставимую с германской (что сопоставимую со всем остальным миром – от него тщательно скрывают) и победить, укладывая по три солдата на одного немецкого. И что потом, после победы, обескровленная страна, которую еще и заставили соревноваться в гонке вооружений с крупнейшими экономиками мира, просто четыре десятилетия чахла и подламывалась…

Принять такую историческую цену, быть убежденным в ее безальтернативности (третий рейх не второй – просто в вассалы не брал) и поэтому считать 9 мая всёискупляющим днем, можно только постоянно истерически себя накручивая.

К 9 мая 1945 года как бы вела вся история России, в нем она достигла своей кульминации и затем постепенно лишилась высшего смысла, превратившись в нынешнее унылое прозябание. И лишь истерическая телевизионная накачка, постоянно распаляемая обида на неблагодарное человечество, и жалкие психологические компенсации в виде ритуально-символического превращения в советский танк собственной подержанной иномарки.

Но чтобы еще лучше понять ужасающий внутренний мир "победобесцев", проведем мысленный эксперимент.

Как известно, запушенная молодым дипломатом Андреем Громыко в его речи в ООН в ноябре 1947 года в поддержку раздела Подмандатной Палестины, версия, что фактическим искуплением европейскими народами вины за Холокост, ныне – только перевернувшись с ног на голову – стала основой для арабской антиизраильской пропаганды, а также для ее нерабских подголосков, включая израильских леваков.

На самом деле все было глубоко циничней. Сталину нужен был подрыв Британской империи в жизненно важном нефтеносном регионе мира. Трумэн, помучившись сомнениями, предпочел сохранение поддержки традиционного для Демпартии еврейского электората доводам своих взволнованных министра обороны Форрестола и руководства Госдепа о том, что попытка создания Израиля повлечет за собой острейший и многолетний международный кризис, чреватый утратой Америкой своих позиций.    

Как известно, кроме холокоста еврейского были холокосты цыган и геев, в которых общая доля уничтоженных нацистами была вполне сравнима с Катастрофой европейского еврейства. Однако после войны ни те, ни другие никаких преференций не получили. Никаких особых гарантий национально-культурной автономии для народа рома, никакого прекращения уголовного преследования за однополую любовь даже на Западе.

Но, тем не менее, в еврейском сознании связь между трагедией 6 миллионов и созданием Государства Израиля (точный перевод выражения "Мединат Исраэль" – Держава для [потомков] праотца Иакова-Израиля именно таков) необычайно сильна. Почитание памяти 6 миллионов стало для еврейского народа своеобразной секулярной Религией-2.

А теперь – мысленный эксперимент. Представим себе, что 6 миллионов евреев стали жертвами не нацизма и его старательных подручных, но именно потерями при создании Великого Израиля. Например, 2 миллиона – это погибшие в грандиозной войне, а 4 миллиона умерли от голода и истощения при создании еврейской военной машины или стали жертвой репрессий требующей фанатичного подчинения еврейской военной диктатуры. В конце концов, еврейская истории знает примеры необычайно кровавого правления строителей военных империй – царя Александра Хасмонея Янная и Ирода Первого Великого.  

И подумаем, в каких истерических и фантасмагорических формах переживалась бы в этом случае израильтянами победа над врагом. И массовое появление на израильских дорогах машин с залихватскими надписями "Вперед, на Каир!.. на Дамаск!.. на Багдад!.. на Мекку!", старательное разрисовывание детских мордашек могендовидами, перевязывание девичьих стрингов и обвязывание нах-лабутенов бело-голубыми ленточками воспринимались бы простительными формами коллективной психотерапии. Или всенародный конкурс на испекание тортов в виде композиции "Танки "Меркава" у Каабы"…