Философ, инвестор, рейдер: как Карл Айкан заработал свои $16,7 млрд

The Wall Street Journal в январе 2014 года писала: все, что вам следует знать о Карле Айкане, — это то, как он некогда описал свою бизнес-стратегию в Twitter: «Некоторые богатеют за счет искусственного интеллекта. Я делаю деньги на природной глупости». Легендарному американскому инвестору 80 лет, и после 55 лет на Уолл-стрит он по-прежнему любит выжимать максимум из корпоративной глупости, царящей в неэффективных компаниях. В 1980-х он стал известен как один из самых успешных корпоративных рейдеров и специалистов по враждебным поглощениям. По словам самого миллиардера, его цель — увеличение стоимости акционерного капитала компаний, пакеты акций которых он покупает. Первые свои деньги — $4 тыс. — Айкан, философ по образованию, выиграл у сослуживцев по армии в карты. Эти деньги он вложил в фондовый рынок еще до того, как очутился на Уолл-стрит, — в 1961 году. К 1987 году Айкан впервые оказался в рейтинге Forbes 400 с состоянием $525 млн, а на 7 июля 2016 года его состояние достигло $16,7 млрд.Из музыкальной семьи Карл Айкан родился в еврейской семье в Бруклине 16 февраля 1936 года. Его отец Майкл служил кантором [певчим] в синагоге, а мать Белла работала учительницей. Мальчик рос в благополучном районе Квинса, населенном средним классом, и посещал местную общеобразовательную школу. Семья жила в двухквартирном доме, описывает детство Карла Конни Брук в книге «Бал хищников». Отец Карла стал кантором после неудавшейся карьеры оперного певца: он получил юридическое образование, но хотел петь в опере и даже брал уроки у знаменитого итальянского тенора Энрико Карузо, бывшего в то время солистом нью-йоркской Metropolitan Opera. Так и не пробившись на сцену, безнадежный атеист Айкан-старший стал певчим в синагоге на Лонг-Айленд. Но спустя несколько лет ему пришлось переквалифицироваться в нештатного школьного преподавателя. Со временем у отца Карла развилась болезнь сердца, он бросил работу и стал домоседом. «Отец был очень категоричен, — вспоминает Карл. — У него на все было свое мнение, и он был очень предубежденно настроен против больших денег. Он на дух не переносил состоятельных людей, то и дело клял «проворовавшихся богачей». Отношения Майкла и Карла не были похожи на отношения отца и сына. Майкл уделял сыну мало внимания и никогда не играл с ним в игры. Когда мальчику было восемь-девять лет, они часами сидели дома и разговаривали, вспоминал Карл. Отец любил читать сыну Шопенгауэра, пишет Марк Стивенс в книге «Король Айкан». «Он днями читал книги и слушал пластинки», — вспоминал друг семьи. Мать Айкана Белла была типичной еврейской мамой — волевая, требовательная, любящая позанудствовать и попонукать. Она оказала решающее влияние на становление характера сына, побуждая его ставить перед собой самые высокие цели и идти к их достижению. В детстве Белла играла на фортепиано и подавала большие надежды в музыке, но бросила ее в угоду матери, которая настаивала на «стабильности» профессии учителя.Звездный дядя У матери Айкана было две сестры и брат Мелвин Шналь, который был всего на 16 лет старше Карла и стал для него примером. Шналь смог окончить Йельский университет, поступив туда по «еврейской квоте», женился на девушке из состоятельной семьи, устроился в фирму тестя, разбогател и жил в собственном доме с бассейном и четырьмя слугами. Там, как рассказывал позже Шналь, Карл впервые прикоснулся к «красивому миру». Идеей фикс дяди Мелвина, было стремление сойти за нееврея или за «своего». В итоге он крестился и взял новое имя — Эллиот Шналь. В 1953 году Карл поступил на философский факультет Принстонского университета, где за ним закрепилась репутация сильного шахматиста. Университет молодой человек окончил со степенью бакалавра, защитив дипломную работу по теме «Проблема формулирования адекватной интерпретации эмпирического критерия значения». Мама хотела, чтобы Карл стал медиком — профессия врача в еврейской общине Нью-Йорка тех лет считалась такой же престижной, как в ирландской — священнический сан. Поэтому после Принстона в 1957 году он поступил в медицинскую школу при Нью-Йоркском университете, которую так и не окончил. После двух лет учебы Айкан пошел в армию. Шесть месяцев он отслужил в Форт Сэм Хьюстон (штат Техас), одном из крупнейших сухопутных военно-медицинских центров США, а демобилизовавшись, вернулся в Нью-Йорк, чтобы начать карьеру на Уолл-стрит. В 1961 году дядя Эллиот помог племяннику устроиться стажером в известную брокерскую фирму Dreyfus & Company на ставку $100 в неделю. Карл решил, что это хорошая возможность заработать. Ему везло в покере, еще в армии он скопил, обыгрывая сослуживцев, $4 тыс. и решил вложить выигранные деньги в фондовый рынок. Инвестиции окупились — Карл заработал $50 тыс., поставив на рост акций, а потом, когда рынок рухнул, в одночасье все потерял. «Я был так подавлен, но после этого стал пахать как лошадь», — рассказывал Айкан Business Week. По его словам, самой перспективной сферой в те годы был рынок опционов, Айкан решил сконцентрироваться на нем. Он стал опционным брокером в Tessel Paturick and Co, а в 1964 году вместе в двумя коллегами перешел в Gruntal, одну из старейших инвесткомпаний страны, где создали опционный отдел. Данные об этом рынке тогда не публиковались, и Айкан запустил еженедельный опционный бюллетень, что позволило ему сформировать обширную базу продавцов этих финансовых инструментов. К 1968 году его отдел стал одним из самых прибыльных в компании — принося Gruntal $1,5 млн комиссии. На Уолл-стрит энергичный Айкан попал в родную стихию. Он играл на работе и после нее — чтобы расслабиться. Один из друзей Айкана вспоминает, что он играл на деньги не только в карты, но и в «Монополию»: «Как-то я заскочил к нему домой, а он сидел рядом с кучей наличности, готовый выложить $500 за самый дорогой актив в игре».Собственный бизнес После нескольких лет работы на Уолл-стрит Айкан решил открыть собственную брокерскую компанию. Первым делом он попросил у дяди $400 тыс., чтобы купить себе место на Нью-Йоркской фондовой бирже. Шналь помог племяннику, получив взамен 20% акций Icahn and Co. Партнерами Айкана стали трое его коллег по Gruntal. Помимо опционов, компания занималась арбитражем и конвертируемыми облигациями. «Тогда были отличные возможности для заработка, — вспоминает Айкан. — Брокеры по конвертируемым облигациям не разбирались в опционах, и наоборот. Арбитражем занимались лишь единицы, и мне повезло, что мне в голову пришла идея объединить его с опционами». К 1977 году, накопив значительный опыт в финансовой сфере, Айкан был готов начать контролировать «судьбы компаний». Летом 1979 года он приехал в гости к маме и дяде в Майями и объявил о своей новой стратегии — скупать доли в недооцененных компаниях с расчетом на последующий рост акций. Шналю идея не понравилась — для него, как и для всех в корпоративной Америке 1970-х покупка компании означала необходимость ею управлять. «Тебе не нужна эта головная боль», — сказал он племяннику. Поэтому, когда Айкан опять попросил у него денег, чтобы вложиться в базирующегося в Огайо производителя кухонных плит Tappan, дядя отказал. Тогда Карл уже на свои деньги купил 5% акций Tappan и потребовал место в совете директоров компании. В итоге Electrolux выкупил у Айкана его бумаги с премией, а Tappan избавился от риска стать целью враждебного поглощения. Вложив в компанию $1,4 млн, за несколько месяцев Айкан выручил $2,7 млн, писала Los Angeles Times. «Меня это потрясло», — описывал Шналь впечатления от успехов племянника. Icahn and Co. не публиковала финансовые результаты, но в декабре 1983 года СМИ сообщали, что стоимость компании превысила $100 млн.Корпоративный рейдер Весной 1985 года Айкан принял участие в конференции в Лос-Анджеле, посвященной спекулятивным высокодоходным облигациям. Там его заинтересовала презентация финдиректора авиакомпании Trans World Airlines (TWA), которая была крупнейшим авиаперевозчиком в Северной Америке.  Внимание Айкана привлек большой потенциал TWA, и он решил сделать ее следующей целью поглощения, пишет Роберт Слейтер в книге «Титаны поглощений». К маю он с партнерами скупил 20% акций TWA за $95 млн. Авиакомпания оказалось слабой жертвой — компания не защитила себя от возможности враждебного поглощения, поскольку никто в руководстве не думал, что этот актив может кого-нибудь заинтересовать. Когда менеджеры TWA осознали, что Айкан намерен взять авиакомпанию под контроль, они пришли в ярость. У перевозчика не было ресурсов, чтобы выкупить у Айкана собственные акции. Руководство рассчитывало, что компанию приобретет Texas Air — единственный претендент, которого нашел консультант TWA, инвестбанк Salomon Brothers. Но против сделки выступил профсоюз авиакомпании, опасаясь, что глава Texas Air Франк Лоренцо аннулирует договоренности с профсоюзом и снизит зарплату сотрудникам, как он делал в своей компании. Глава профсоюза Гарри Хогландер тайно встретился с Айканом, в результате чего образовался, как писала The New York Times, «один из самых странных альянсов в истории крупных поглощений». Профсоюз предложил Айкану купить TWA, cогласился на 26-процентное уменьшение зарплаты 3,5 тыс. пилотов в обмен на распределение блокирующего пакета акций авиаперевозчика. В октябре Айкан с партнерами купил более 52% акций TWA за $350 млн. В итоге Айкан получил свою прибыль: пакет TWA он продал за $469 млн, писал Business Insider. Айкан постепенно продавал активы TWA, чтобы рассчитаться по кредиту, который он брал, чтобы купить авиакомпанию, а в 1991 году продал American Airlines лицензии на прибыльные лондонские маршруты TWA за $445 млн. Год спустя компания обанкротилась. Именно историей TWA Айкан заработал репутацию корпоративного рейдера. В 2004 Айкан основал хедж-фонд Icahn Capital, годовая доходность которого 2009 году достигла 33,3%. В 2011 году бизнесмен закрыл его для сторонних инвесторов, сославшись на нежелание отчитываться перед третьими лицами и нести ответственность за их деньги, если грянет очередной финансовый кризис. «Это решение — свидетельство того, как блеск и магия хедж-фондов сошли на нет после финансового кризиса и на фоне новых требований, которые стали предъявлять инвесторы», — писала The New York Times. В рамках последующих сделок Айкан приобретал значительные — и даже контрольные — пакеты в независимых компаниях из самых разных секторов: нефтяного и нефтесервисного (Texaco, Phillips Petroleum, Transocean, Chesapeake Energy), медиа и развлечения (Viacom, Time Warner, Lions Gate, Netflix), косметика (Revlon), телекоммуникации (Motorola), фармацевтического (Amylin Pharmaceuticals), IT (Lawson Software, Dell, Apple, eBay), финансового (Western Union). В 2013 году Forbes назвал Айкана одним из крупнейших бенефициаров американской сланцевой революции. В последние месяцы прибыльность инвестиций основной компании Айкана — Icahn Enterprises, по данным Forbes, уменьшается. В 2015 году инвестфонд понес убытки, а его акции обвалились на 45%. Спад на сырьевых рынках больно ударил по Icahn Enterprises, который владеет долями в нефтедобывающей Chesapeake Energy и производителе меди Freeport McRoRan. Но Айкан продолжает вести бизнес, используя свою излюбленную стратегию, — в конце 2015 года инвестор предложил разделить американского страхового гиганта American International Group (AIG) на три независимые компании для повышения ее эффективности и в итоге обеспечил себе место в совете директоров компании, писал Fortune. В январе 2016 года Айкан добился разделения корпорации Xerox на две независимые компании, сообщал Reuters. В $16,6 млрд оценивал состояние Карла Айкана журнал Forbes по состоянию на 7 июля. В $19,5 млрд — Bloomberg. 91% Icahn Enterprises принадлежит Айкану, по данным Bloomberg. Этот актив — основной источник дохода предпринимателя. На 45% акции компании упали в 2015 году относительно 2014 года. $200 млн пожертвовал бизнесмен медицинской школе Mount Sinai в 2012 году в Нью-Йорке. Теперь эта школа носит его имя. За $1,8 млрд Айкан продал бизнес по производству оптоволокна XO Communications компании Verizon — крупнейшему по числу абонентов мобильному оператору в США. $100 в неделю — столько Айкан получал на своем первом месте работы. $4 тыс. — сколько Айкан вложил в фондовые рынок по возвращению их армии. Топ