Золотой "Хапсик"

Оригинал этого материала © "Собеседник", 21.12.2000

За что Березовский дарил Хапсирокову розы?

Елена Скворцова

В России всегда так: тот, кто дорвался однажды до власти и денег, уже никогда не будет бывшим. Где-нибудь всплывет обязательно, но непременно — в хорошем месте. Вот и управделами Генпрокуратуры, могущество которого давно стало притчей во языцех, уже трудится в Международном промышленном банке. Хапсирокова не случайно называли «серым кардиналом» главного правоохранительного ведомства страны: сегодня даже экс-прокурор России Юрий Скуратов признает, что завхоз имел большую власть, главным рычагом которой было материальное обеспечение органов прокуратуры. При этом управделами ловко использовал потенциал системы, способной легко «отрезвить» чиновника или бизнесмена любого ранга. Итак, один «серый кардинал» пошел на службу к другому — новый шеф Назира Хапсирокова, глава Межпромбанка Сергей Пугачев, имеет репутацию «кремлевского кассира». Его имя, в частности, упоминалось в связи с делом «Мабетекс»: именно этот банк, по свидетельству представителей Banco del Gottardo, стал эмитентом кредитных карт для членов семьи президента Ельцина. По слухам, «кассир» положил «кардиналу» весьма недурное жалованье: 20 тысяч долларов в месяц — именно такую сумму называют, говоря о новом окладе экс-завхоза. Так что вряд ли стоит вычеркивать Назира Хапсирокова из числа людей, способных оказывать влияние на развитие тех или иных событий в стране.

Золотой «Хапсик»

Как же получилось, что еще 10 лет назад никому не ведомый в столице черкес стал чуть ли не главной закулисной силой в Генпрокуратуре России? Кто помогал ему и почему? Ответы на эти вопросы мы решили поискать на его родине, в Карачаево-Черкесии. Сорок восемь лет назад Крым-Гери (Назир) Хазирович Хапсироков родился в селе Хабез Карачаево-Черкесской АССР. Он принадлежал к золотой молодежи республики, поскольку его папа преподавал в местном педагогическом институте (вузов в республике всего два, и получить диплом считается престижным). Отец у нашего героя человек выдающийся, он профессор и доктор наук — докторов в КЧР тоже всего два. Мне удалось встретиться с правоохранителями, которые помнят бурные юные годы Назира Хазировича. Они говорят, что он всегда ходил пьяным, чуть ли не жил в вытрезвителе (правда, доставляли его туда, из уважения к отцу, без протокола) и его можно было легко посадить за хулиганство. Но каждый раз будущего всесильного завхоза спасали: всегда находился какой-нибудь начальник, дети которого должны были непременно получить высшее образование. А возможно, вмешивался и дядя — младший брат отца Хапсирокова служил зам.начальника РОВД Хабезского района. Сегодня в КЧР уважительно отзываются о Назире Хапсирокове только черкесы и абазины (это всего около 10% от полумиллионного населения республики). Остальные иначе как «Хапсиком» его не зовут. Свою страсть к «хозяйствованию» Хапсироков впервые проявил в «Домбае». Он, как и полагается, был студентом того самого пединститута, где работал его отец (по диплому наш герой — преподаватель русского и, кажется, черкесского языков, юридическое образование получал значительно позже, заочно; злые языки даже поговаривают, что он просто купил еще один диплом). Студенты летом и зимой подрабатывали инструкторами в «Домбае». В том числе и юный «Хапсик». Он придумал такую штуку — за сезон через одного инструктора проходит до 15 групп туристов. И каждую группу неизменно оповещали: завтра у нашего инструктора день рождения, надо бы скинуться на подарок, посидеть... Обнаружилось это быстро: за Хапсироковым благожелательно приглядывали — единственный черкес среди карачаевцев-инструкторов, мало ли что...

Миллионы из наволочек

После института (1976 год) наш герой начал карьеру со второго секретаря райкома комсомола в Карачаевске, вскоре он — инструктор райкома партии. Пить он продолжал по-черному. Его бывшие коллеги (некоторые из них сегодня работают в мэрии Карачаевска) вспоминают: дня не проходило, чтобы Хапсирокова не грузили в какую-нибудь машину, чтобы отвезти домой. За это его даже чуть не исключили из партии. Но вступился отец и уговорил своего друга, первого секретаря райкома Алексея Федорова, не наказывать заблудшую овцу. Вскоре Федорова переводят в Усть-Джегутинский район, куда он забирает с собой нашего героя. Но Хапсироков после шумного «пьяного дела» уже не может работать в райкоме партии, и ему присматривают теплое местечко — директором бытового комбината. «Бытовка» занималась тем, что выпускала простыни, наволочки, трикотаж. Наш хитроумный герой тут же нашел способ на швейной ниве поправить свои финансовые дела. Вместе с начальником отдела культуры райисполкома Владимиром Чагаровым и директором дома культуры Звездиным организовали производство модного трикотажа. Продукцию распродавали далеко — на побережье. В 80-е годы это называлось теневым бизнесом. Которым, естественно, в итоге заинтересовался ОБХСС. Возникло уголовное дело о хищениях в особо крупных масштабах. Хапсироков на допросы не являлся, поэтому ему даже пришлось немного посидеть в СИЗО. Но его вскоре выпустили — посчитали, что для «мальчика» строгого урока было достаточно. Влияния Федорова, чтобы спасти подопечного, на этот раз было мало. В Карачаево-Черкесии уверены, что тогда в дело вмешался сам второй секретарь республики — Умар Темиров. Для справки: оба заступника нашего героя живы-здоровы и вполне устроены. Федоров служит в правительстве Карачаево-Черкесии. Темиров до прошлого года работал в аппарате Госдумы. Так или иначе, но дело о хищениях в отношении Хапсирокова передали в райотдел милиции, где оно тихо скончалось. Его «соратник» Чагаров также избежал наказания. На 7 лет угодил тогда в тюрьму лишь один директор дома культуры Звездин, который в триумвирате отвечал за транспортировку уже готовых изделий.

Трамплин в Москву

После всех этих подвигов Хапсироков около года «отдыхал» в Карачаевске на должности директора кинотеатра. И вот новое теплое место — управление строительства тепличного комбината (УСТК) «Южный». Это уже прямой путь в Москву — прибыльный и богатый комбинат подчинялся Мосгорисполкому. Не беда, что его взяли на рядовую должность в отдел снабжения и сбыта. Там он, по свидетельствам очевидцев, впервые опробовал технологию «сжирания» своего начальства, впоследствии успешно продемонстрированную на Ильюшенко, дав ему «покататься» на своем «Мерседесе» (из показаний Хапсирокова), который в итоге завез шефа в Матросскую тишину, и на Скуратове (который не сомневается, что в истории с его скандальной отставкой не последнюю роль сыграл завхоз). Но до сих пор на комбинате вспоминают другую историю, связанную с «Хапсиком», которая также нашла свое отражение в документах правоохранительных органов. История смешная и нелепая, но как нельзя лучше показывающая подлинный характер нашего героя. В Усть-Джегуту на комбинат из Москвы поступали продуктовые наборы, которые потом продавались местной элите. Хапсироков тогда работал в системе снабжения комбината и «развлекался» тем, что обворовывал поступающие заказы, создавая новые кульки и продавая их налево. Элиту нельзя обманывать. Даже если она — районного уровня. «Хапсик» попался. Материалы были направлены в прокуратуру. Но потом решили простить сына уважаемого профессора и попросту выгнать его с комбината. Но даже это не удалось — Хапсироков, как всегда, выкрутился. Через некоторое время он — уже начальник отдела сбыта комбината, а потом и глава всего УСТК. «Нужные» знакомства возникли в 90-х годах, когда УСТК получил подряд на строительство дач в Подмосковье для высокопоставленных чиновников. Тогда, кстати, по завершении работ обнаружился перерасход — чуть ли не на полмиллиона долларов. Виновным считали заместителя Хапсирокова, который сбежал (по другой версии, сбежал он с перепугу: ему якобы сказали, что Назир его «заказал» — на покойника проще все списать). Дело закрыли. А Хапсироков потом хвастался, что за дачи чиновники страшно благодарны и потому даже предлагали работу в Контрольно-ревизионном управлении при администрации президента и Генпрокуратуре...

После «дела» — в управделами

Но прежде чем перебраться в столицу, в кресло управляющего делами Генпрокуратуры, и неожиданно обернуться государственным советником юстиции 2 класса (по армейским меркам — генерал-лейтенант) и заслуженным юристом РФ, Хапсироков еще попрезидентствовал в компании «Югинвест», которая в итоге оказалась в центре двух уголовных дел. Впрочем, оба дела были прекращены в 1995—1996 годах. Финальный аккорд руководства этой компанией был громким. В 1993 году Хапсироков заключает с фондом «Интерприватизация» договор о поставке продовольствия на сумму более 3 млн. долларов. Фонд деньги перевел. Но никакого продовольствия не получил. А Хапсироков срочно подал в отставку с поста президента «Югинвеста» и исчез. В 1996 году руководство «Интерприватизации» обратилось с заявлением в Генпрокуратуру: где же наши деньги? Но там уже несколько лет как управлял делами тот самый Хапсироков... Надо ли удивляться, что фонду было отказано в возбуждении уголовного дела? Ильюшенко назначил нашего героя управляющим делами Генпрокуратуры в конце 1993-го. Сразу же вслед за этим появились сведения о прокручивании бюджетных средств прокуратуры в «Московском национальном банке» и о ее специфическом интересе к скандально лопнувшему «Уникомбанку». Руководил обоими банками Ашот Егиазарян, который при Ильюшенко получил удостоверение советника Генпрокуратуры и пользовался этим статусом до 1998 года. Только после прихода в Генпрокуратуру Назир Хазирович перестал «стесняться» своей состоятельности. Два года назад зарплата, скажем, прокурора края составляла 4 тысячи рублей. Если предположить, что управделами получает не меньше 12 тысяч, все равно непонятно, откуда у него могли взяться законные возможности для достаточно высокого уровня жизни. Давайте подсчитаем. Даже без учета стоимости пятикомнатной квартиры в мансарде арбатского дома с отдельным входом получается — по самым скромным и поверхностным подсчетам — немало. Личный джип «Мицубиси-Паджеро», его жена некоторое время назад ездила на машине «Мерседес-Бенц 600», у сына двое «Жигулей»... А еще есть особняк на родине в Хабезе, где живет его отец. Особняк выстроен не так давно и, по подсчетам местных специалистов, стоит никак не меньше 500 тысяч рублей. Был еще дом в Черкесске, недавно проданный, в котором также жил отец. По местным оценкам, он стоит не меньше 200 тысяч рублей. Интересно, на кого оформлено все имущество г-на Хапсирокова и какими доходами родственников его можно подтвердить? Сейчас в Черкесске строится еще один дом семьи. По местным наблюдениям, Хапсироков на родину прилетал на частном самолете, который как-то преданно прождал три дня, пока начальство отдыхало. Интересно, во сколько это обходилось бюджету Генпрокуратуры? Вопрос не риторический. Например, весной 1996 года на Ставрополье вместе с президентом Ельциным прилетал и генпрокурор Скуратов. Когда Ельцин улетел, прокурор края Лушников поехал провожать начальство в аэропорт. Там Скуратова и Хапсирокова ждал персональный самолет на Екатеринбург... А потом Хапсироков позвонил Лушникову и предложил оплатить весь рейс, 70 млн. рублей. Это сразу же «съело» две трети годового бюджета прокуратуры края. Лушников потом почти год выбивал эти деньги назад.

Растущие аппетиты

О деятельности Назира Хапсирокова на посту управляющего делами Генпрокуратуры написано немало. Напомним лишь самые яркие сюжеты. В 1995 году от лица Генпрокуратуры Хапсироков заключает договор на ремонт здания прокуратуры в Санкт-Петербурге с турецкой фирмой Ata Insaat Sanayi Ve Ticaret Ltd. На это было выделено 5.855.435 долларов. Вся сумма вроде бы ушла в Женеву, на счета турецкой фирмы. Но турки три миллиона вообще не получили, а, как выяснилось при проверке, стоимость работ была завышена чуть ли не вполовину. Для наглядности приведу часть сметы по интерьеру: две доски для записи мелом (?!) за 1132 доллара, коврик для обуви за 3616 долларов и так далее. Юрий Скуратов рассказал: — Мне как-то принесли проект постановления о прекращении этого дела. Но я не дал его закрыть. В каком положении дело находится сейчас, я не знаю. Кстати, я каждый раз, когда газеты раскапывали о Хапсирокове разные истории, организовывал проверку этих сведений. Он страшно возмущался, но я отвечал: пусть лучше у нас будут официально проверенные факты. Если ты чист, мы сможем опровергнуть любую публикацию. Он уходил, и все проверки заканчивались ничем. Теперь-то я понимаю, почему они так заканчивались... В свое время Ильюшенко предоставил Хапсирокову право первой подписи на финансовых документах. Скуратов этого права его лишил. Но не сразу. После этого наш герой должен был подписывать только те документы, где суммы не превышали 20—30 тысяч рублей. На самом деле все осталось по-прежнему. Непосредственно курировал Хапсирокова Юрий Чайка (ныне министр юстиции). И по признанию Скуратова, делал это неохотно, стараясь не слишком вмешиваться в дела завхоза. Еще бы! Услужливый управляющий делами еще в 1997 году предложил по остаточной стоимости приватизировать дачи в поселке «Садово-Успенское». С формальной точки зрения ничего незаконного в этом не было, если не считать того, что вместе с дачами продавалась и земля. А она здесь очень дорогая. По некоторым сведениям, бывший главный военный прокурор Юрий Демин и оба экс-зама Скуратова — Розанов и Чайка получили дачи в элитном месте «всего» где-то за 60 тысяч долларов (интересно, откуда у честных госслужащих такие деньги). Управделами не брезговал вмешиваться и в уголовные дела. Заместитель генерального прокурора Михаил Катышев, который в то время курировал следствие, специально требовал от охраны в Благовещенском переулке, на Мясницкой улице и на Кузнецком мосту — всюду, где «живет» следствие — сообщать ему о любом появлении Хапсирокова и к кому именно ходил завхоз. Наверное, как месть Хапсирокова можно воспринимать тот факт, что позже в кабинете Катышева после ремонта оказались «жучки»... По свидетельству Скуратова, у завхоза была большая поддержка и вне стен Генпрокуратуры — в Кремле и в Управлении делами президента. Дружил он и с олигархами. Как местными, так и общероссийского масштаба. Известен случай, когда Борис Березовский явился на Большую Дмитровку с охапкой роз для Хапсирокова — в тот день с Бориса Абрамовича сняли обвинение по делу Аэрофлота. А вот другой пример. Когда расследовалось дело о хищении 500-миллиардного кредита на Кавминводах, выяснилось: деньги через московские банки были размещены в зарубежных банках пяти стран. Тогда арестовали троих. Вел это дело прокурор Ставропольского края Юрий Лушников, теперь уже экс-прокурор. Против него было возбуждено уголовное дело, все пункты обвинения которого Лушников успешно оспаривает в Верховном суде. — Собственно, мои проблемы начались с того, — рассказал Юрий Михайлович, — что Хапсироков позвонил по телефону и требовал — на истерических нотах, — чтобы я освободил задержанных. Он мне прямо говорил: это люди, с которыми я решаю дела. Я отказался. Тогда на нас надавили по-иному, пришлось задержанных освободить. А самый громкий скандал с вмешательством Хапсирокова в следствие разгорелся недавно. Следователь Сергей Гребенщиков подал рапорт на имя генпрокурора Владимира Устинова о том, что управляющий делами препятствует расследованию дела о взятке, которую получил зам. министра финансов Владимир Петров. Проверка, как обычно, никаких результатов не дала. Итак, все попытки урезать полномочия человека, говорившего про себя: «Я не первое лицо в прокуратуре, но и не второе», оказывались безрезультатными. Слишком прочно врос в существующую систему властных отношений г-н Хапсироков. Наши источники в Генпрокуратуре утверждают, что отставки одиозного завхоза требовал Кремль. И хотя, по некоторым данным, именно Хапсирокову и Березовскому Устинов — тогда мало кому известный начальник управления Генпрокуратуры на Северном Кавказе — обязан своим сегодняшним постом, он был вынужден согласиться. Место непотопляемого завхоза занял его первый зам — Олег Бродский. Впрочем, в прокурорских кругах его вроде считают человеком приличным.