Пахан на зоне?

Коррупция в образовании: Садовничий – садовник, МГУ – рассадник

Виктор Садовничий. Рекор Московского Государственного Университета

Зона…

Совсем недавно при этом слове любой нормальный человек вздрагивал и настораживался, испытывая нечто недоброе и тревожное. Сегодняшнего искушенного читателя этим словом уже не удивишь, так же как и не надо разъяснять ему значение слова «пахан». Однако не ждите душещипательного рассказа о «жизни у хозяина». Речь, однако, пойдет несколько о другом. А что касается личности «пахана», то вопросительный знак в конце заголовка поставлен отнюдь не случайно. Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова. Его строительство осуществлялось с использованием труда заключенных, что закрепилось в названиях отдельных его частей - Зона А, Зона Б и т.д. и по горькой иронии судьбы не выветрилось до конца из коридоров МГУ – кузницы отечественной интеллектуальной элиты и святая святых российской науки и просвещения. С 1992 года главный ВУЗ страны возглавляет Виктор Антонович Садовничий (в 1996 году переизбран ректором МГУ на второй срок), лауреат многих премий, обладатель бесчисленного количества регалий и званий. А как управляется он со своим хозяйством? Ответ на это вопрос более двух лет тому назад попытались дать аудиторы из Счетной палаты. Федеральные «счетчики» и вскрыли очень много интересных моментов. Вот лишь некоторые из них. «В 1993-1997 гг. Московским государственным Университетом было построено 10 двухэтажных зданий общей площадью 5000 квадратных метров. Нежилые помещения этих строений были сданы ЗАО «Научный парк МГУ» в аренду тридцати семи организациям, тридцать две из которых – коммерческие структуры, выплатившие ЗАО в 1996-1997 годах свыше 4 миллиардов рублей. Арендная плата за использование ЗАО университетской земли не выплачивалась, договорные отношения не оформлялись. За три года МГУ упущена возможность получения дохода в сумме 1 миллиарда 100 миллионов рублей. Документально установлено, что созданные при участии декана филологического факультета проф. М. Ремневой и преподавателя С. Князькова ООО «ЮниЦентр» и АОЗТ «УниЦентр» незаконно финансировались средствами от платной образовательной деятельности факультета. Только в 1996-1997 годах проф. Ремнева передала в распоряжение указанных фирм доходы МГУ в объеме 5, 6 миллиардов рублей. Общее число коммерческих структур, учрежденных МГУ и снабженных его аббревиатурой или юридическим адресом приближается к полутора сотням наименований. Однако их единого учета по университету никто не ведет. Московским государственным университетом открыто 272 банковских счета, через которые регулярно прокручиваются бешеные суммы. Тем не менее, долги МГУ, например, по коммунальным платежам составляли на январь 1998 года свыше 30 миллиардов рублей. Уплыли в неизвестном направлении три научно-исследовательских судна МГУ. Это не помешало руководству МГУ нанять для организации морской практики студентов – через посредническую фирму – другие корабли. «Посредники» оценили свои услуги в 50 тысяч долларов, получили деньги и исчезли, а студенты так и не смогли пройти практику. Концепция развития науки в МГУ не разработана. Приоритетные направления научных исследований не утверждены. В 1996-1997 гг. состояние научной деятельности только один раз обсуждалось на ученом совете университета». Вообще-то документ, составленный аудиторами Счетной палаты больше похож на материал уголовного дела, а не на отчет. Огромное количество выявленных нарушений (банальное воровство, бесхозяйственность и халатность), по каждому из которых впору проводить независимое расследование прокуратуры под руководством, например, решительного следователя Николаева. Гусинский и обвинения в его адрес попросту меркнут перед тем, что содеял ректор Садовничий и его подчиненные с главным ВУЗом страны. Примечательно, в этой связи, что все до единого представители ректората и администрации МГУ – это представители бывшего комитета комсомола и парткома университета. А у последних, особенно у комсомольцев-функционеров, хватка, как говорится, бульдожья: и своего не отдадут, и чужое прихватят.

Глава 1. Во сколько обходится нам бесплатное высшее государственное образование?

Рейтинг тарифов на поступление в Московские ВУЗы.

Смотрит новый русский тетрадь своего сына и говорит в недоумении: - Ничего не понимаю. Ведь написано «классная работа», а стоит двойка.

Наступает пора летних отпусков. Кто-то собирается на море, кто-то на дачу, а кто-то будет вместе со своими детьми готовиться к выпускным экзаменам в школе, а, затем, и к вступительным в институт. Конечно, большинство абитуриентов поступит в ВУЗы благодаря своим знаниям… По крайней мере, в это очень хочется верить. Но, между тем, существует значительное число молодых людей, чьи родители, попросту купят им, так сказать, гарантию поступления. Бизнес на системе государственного высшего образования - это своего рода новый пласт в современной теневой индустрии. Он стал возможным и получил широкое распространение, главным образом в московских ВУЗах, благодаря появлению той самой прослойки общества, представителей которой в повседневной жизни мы называем «новые русские». Если раньше дети «ответственных работников» поступали в институты за мелкие (по сравнению конечно с нынешними временами) взятки, подарки, звания, связи и так далее, то сегодня все это уже не котируется. Сегодня работников системы высшего образования интересует исключительно наличность и только «зеленая». Поэтому со временем услуги абитуриентам и их родителям стали оказываться в массовом порядке, и это стало неотъемлемой частью московских ВУЗов.  Конечно, передача взятки (это единственное за что можно «привлечь» руководителя ВУЗа к ответственности и то, надо при этом взять его с поличным, то есть в момент получения денег, что практически невозможно) происходит нелегально и при условиях крайне жесткой конспирации и с соблюдением всех правил предосторожности. Существует целая отлаженная система, в которой продуманы все нюансы, начиная с этапа поиска клиента и заканчивая финансовыми расчетами.  Делается это только через доверенных и тщательно проверенных людей. В мире «абитуриентского» бизнеса их называют «шпионами». Действительно, такое название оправдано, – надо быть очень хорошо подготовленным, чтобы вовремя «расколоть подставу». Попался – конец. Никто не вступится, никто не спасет. Здесь царствует волчий закон капитализма, или, на самом деле, закон российских реалий – закон зоны. Так бывает только на зоне, где ты сам отвечаешь за свой «базар» и если этот «базар» неправильный и ты сам «запалился», то крышка - никто не вступится. Также и здесь, ни один ректор никогда не признается в том, что знаком с тем человеком, которому передали деньги за поступление в его институт. Самому себе подписать приговор, пойти по делу соучастником и вылететь с позором? Конечно, нет! Поэтому и получается, что все ректоры сплошь «белые и пушистые» и знать не знают о том, что в возглавляемые ими институты поступают за деньги.  Вот, например, 21 мая в программе «Грани» (ТВЦ), которую ведет Борис Ноткин, выступал ректор МГУ В.А. Садовничий. По его словам, он в жизни никогда не слышал о том, что в МГУ кто-то поступает за деньги.  Между тем, говорят, что плата за поступление в МГУ самая высокая. В нашу редакцию попала удивительно интересная бумага, своего рода негласный приказ. В этом документе расписаны расценки за поступление на различные факультеты. Подписан этот документ весьма загадочно: «Ваш папа». Интересно, кто этот человек, который испытывает отцовские чувства по отношению к деканату главного ВУЗа страны, выдавая им «указивки», в которых черным по белому расписаны расценки за поступление на самые престижные факультеты? Возможно, это конечно шутка самих преподавателей или студентов. Возможно, конечно, шутка. Но, вспомните старую народную поговорку: «В каждой шутке есть доля шутки». Для служебного пользования Деканам экономического, юридического и биологического факультетов  и факультета журналистики. Уважаемые коллеги! Прошу всех Вас принять к сведению, что в этом году расценки на поступление для абитуриентов несколько различаются по группам. I группа (абитуриенты призывного возраста) · Экономический факультет – 10 000 $ · Юридический факультет – 13 000 $ · Биологический факультет – 8 000 $ · Факультет журналистики – 15 000 $ II группа (дети, у которых родители банкиры, промышленники, финансисты) · Экономический факультет – 15 000 $ · Юридический факультет – 20 000 $ · Биологический факультет – 13 000 $ · Факультет журналистики – 25 000 $ Для других групп абитуриентов тариф остается прежним: · Экономический факультет – 5 000 $ · Юридический факультет – 8 000 $ · Биологический факультет – 3 000 $ · Факультет журналистики – 8 000 $ Убедительная просьба ко всем соблюдать тариф.  Ваш папа Такая вот бумага «гуляет» в стенах МГУ. «Рыночная» прямо скажем бумажонка. В экономическом, конечно же, смысле. Трудно поверить в то, что о ней не знают в «высших эшелонах власти» Московского университета. Тем более, что в свое время г-н Садовничий был ярым противником этой самой рыночной экономики и даже, по слухам, состоял министром в теневом правительстве Зюганова.  Правда, со временем Виктор Антонович, видимо почувствовав что-то неладное в стройных рядах КПРФ, переметнулся в «Отечество», став правой рукой московского мэра. Кстати, это был весьма продуманный шаг. Вступление в «Отечество» спасло ректора Садовничего от многих неприятностей. Так, например, когда в декабре прошлого года в общежитии МГУ на проспекте Вернадского случился пожар, и несколько студентов сгорело живьем, только дружба с Лужковым спасла высокопоставленного чиновника от уголовного преследования, по распоряжению которого практически половина здания общежития сдана в аренду многочисленным коммерческим структурам и подозрительным кавказцам. По халатности руководителей и произошло возгорание.  Мало того, что сдача университетских площадей в аренду является неправомерной коммерческой деятельностью, так еще при этом все полученные деньги, пропали неизвестно куда. Об этом, кстати, стало известно, благодаря проведенной в позапрошлом году Счетной палаты ГД проверке. Проверяющие выявили массу нарушений, в частности не целевое расходование бюджетных средств, многочисленные финансовые махинации дочерних структур МГУ и многое другое. Широкой огласки тогда удалось избежать, опять-таки благодаря связям Садовничего с Лужковым. С тех пор в МГУ стали значительно осторожней. Сразу же после той памятной проверки, по приказу ректора была создана комиссия по проверке всех структур, так или иначе связанных с МГУ. То есть иными словами – кардинальная чистка и «обрубание хвостов». Однако это не означало, что коррупция и платный прием в МГУ прекратились. В узком кругу была разработана новая схема. Вот как она выглядит.

Эта схема подтверждается многочисленными рассказами, так сказать очевидцев. Абитуриентка К. поступала на очень престижную специальность экономического факультета МГУ. Получив “4” по сочинению, она сдавала английский. За весь ответ ее ни разу не исправили и даже ничего не записывали. Экзаменатор после вопросов по грамматике протянула девушке экзаменационный лист с четверкой. И на вопрос “За что четыре?” спокойно ответила: “Девушка, в данном случае за пятерки платят”. И назвала следующую фамилию.  Вузам были даны все карты в руки, и к этому году они создали универсальную систему незаконного зарабатывания денег. Если избрать неверный путь - взятку через репетитора, то поступить невозможно. Хотя это, пожалуй, самый простой и недорогой способ.  Вот история абитуриентки Н., которая этим летом поступала на очень престижный социологический факультет МГУ. Родители наняли ей репетиторов по всем предметам из приемной комиссии. За занятие платили по $40 (обычно это стоит около $17). За эту цену гарантировалось (с помощью множества связей) принять экзамен у Н. самими репетиторами. После сочинения она пришла на экзамен по английскому, полностью уверенная в своем будущем. Она немного удивилась, когда репетитор отправил ее отвечать к совершенно незнакомой женщине. Удивление достигло апогея, когда экзаменатор поставила ей за ответ “3”. Выслушав вскоре после этого мнущегося историка, она просто не пошла на следующий экзамен. Репетиторы объяснили это несвоевременной пропажей всех связей. Семья лишилась $5000, девочка – надежды на поступление.  Причина происшедшего довольно проста. Ее я узнала от одного историка, не так давно преподававшего в Университете. Он знал педагогов, набиравших себе большое количество частных учеников с договорами наподобие описанного. Репетиторы брали большие деньги, но если сложить всех учеников у всех репетиторов факультета, то их получалось гораздо больше возможного количества первокурсников. И чем ближе к экзаменам, тем чаще задумывались профессора: кого из абитуриентов обеспечить оценкой, а кого нет. Людей просто “кидали на деньги”.  Схема выстроена, надо сказать, крайне грамотно. По крайней мере, с юридической стороны к высоким чинам ВУЗа теперь никак не подберешься, – деньги у них оказываются в самый последний момент и передаются они крайне осторожно, через третьи, а то и через пятые руки. Делят деньги следующим образом: большая их часть достается ректору (примерно половина), вторая половина делится между дочерней фирмой (именно она подвергается опасности со стороны правоохранительных органов), деканами и принимающими экзамены педагогами.  Как происходит само зачисление? Понятно, что в основном, поступающие за деньги – это дети богатых родителей. И большинство таких детей совсем не являются гениями, к тому же благосостояние родителей обычно негативно сказывается на их детях – они чаще других становятся наркоманами, алкоголиками. Плохо учатся они уже в школе, так как знают, что родители дадут деньги кому надо, и они поступят в любой институт.  Кстати, на факультете журналистики МГУ самое большое количество наркоманов среди студентов, нежели чем в других ВУЗах Москвы. Если вы зайдете в общественный мужской туалет здания на Моховой, то обнаружите в урнах огромное количество использованных шприцев. Это оставляют студенты, будущие журналисты. Процент наркоманов среди студентов журфака очень высок. Один из преподавателей так ответил автору этого материала на вопрос о том, стоит ли ребенку поступать на журфак: «Если хотите лишиться своего ребенка, пускай поступает в МГУ!» Так вот. Родители абитуриента вносят аванс в размере 50% от суммы, оговоренной за поступление на тот или иной факультет. С этого момента фамилия абитуриента ставится на специальный контроль – преподаватели на всех экзаменах ставят этому абитуриенту не ниже тройки. Так он доходит до конца экзаменов. Естественно, что сразу троечника зачислить не могут, поэтому ректором издается приказ о дополнительном наборе, под который выделяются места. И на эти места как раз принимают тех самых абитуриентов, а родители отдают вторую половину суммы. Согласитесь, все гениальное - просто! Точно такая же ситуация с платным приемом сложилась и в других государственных ВУЗах. Разница лишь в ценах, которые часто ниже, чем в МГУ. Так, например, поступление в МПГУ стоит от 5 000$, в РУДН им. Патриса Лумумбы - 8-10 тысяч долларов США, в Институт иностранных языков им. Мориса Тереза – от 6 тысяч. А вот, например, для того, чтобы стать слушателем экономического отделения МГИМО надо выложить около 17 тысяч «зеленых». Тут, как говорится, действует вечный престиж марки дипломатической школы.  Кроме вышеперечисленных сумм родителям приходится нести значительные расходы по подготовке к экзаменам. Так час занятий с репетитором сегодня стоит от 50 до 100 долларов за час.  Теперь подведем итог. Для того, чтобы ваш сын или дочь гарантировано поступили в высшее учебное заведение вам, в среднем придется выложить 10-15 тысяч долларов. У вас есть такие деньги?

Глава 2. Гамлет 2000: давать или не давать?

Непременный «участник» школьной программы Родион Раскольников, подобно многим, нуждался в деньгах. Намереваясь поправить свое финансовое положение и удостовериться попутно в собственной исключительности, он совершил то, что в нынешней криминальной хронике называют двойным убийством. Согласно классику, молодой человек был студентом юридического отделения Петербургского Университета, временно прервавшим занятия по причине денежных затруднений. Достоевский, описывая сомнения своего персонажа, упоминает разнообразные доводы, которыми Родион Романович оправдывает запланированное мероприятие. Единственное, пожалуй, что не приходило бедняге в голову - это необходимость оплатить обучение. Ибо требуемая сумма была незначительной и вполне покрывалась несколькими десятками рублей в год, присылаемыми из дома. Ныне просвещение не столь доступно для небогатых дарований. Разумеется, официально оставаясь бесплатными, государственные Вузы вынуждены устраивать ежегодные экзамены. Но передовым преподавателям МГУ, МГИМО и других престижных учебных заведений, путем многолетних экспериментов удалось разработать поистине не имеющую мировых аналогов систему отсеивания «посторонних» абитуриентов. Основной целью, преследуемой составителями экзаменационных вопросов, является превращение их в хитроумно спланированные минные поля. Пробраться через такую полосу препятствий, не обладая специальной подготовкой и поддержкой «с тыла» практически невозможно. Бывает, что иной выпускник школы, опрометчиво размахивая своей золотой медалью, несется напролом. Но прогрессивные преподаватели не верят в разнообразные талисманы и обереги, которые для них всего лишь предрассудок. На противника сбрасывают вопросы небывалой сложности, обычно не имеющие отношения к теме его билета и, в целях маскировки, называемые общими. Если же абитуриенту, всю сознательную жизнь засыпавшему под шуршание учебников и словарей, удается уйти от обстрела, то, сообразуясь с тактической обстановкой, применяются вопросы, запрещенные всеми правилами здравого разума. Они способны озадачить даже академика. Выживают лишь единицы. Психика их навеки искалечена подобными испытаниями. Встречая любого, в ком наблюдается малейшее сходство с экзаменатором, «счастливые студенты» начинают рыдать или неестественно смеяться. Многие, помня об участи этих несчастных, предпочитают неформальные методы поступления, давно уже являющиеся основной дорогой в любой приличный вуз.  Зачем, казалось бы, требуется столь утомительная формальность, как экзамены, если списки почти всех первокурсников большинства престижных факультетов можно составлять за год до их фактического поступления по рейтингу взяток. Конечно, попасть в Лесотехническую академию или областной пединститут имени Крупской не представляет особой сложности для каждого школьника, слегка знакомого с модными ныне сборниками сочинений и шпаргалок. Но уж руководители Московского ГОСУДАРСТВЕННОГО университета никак не могут допустить отпрысков «низких червяков», которые не сумели обзавестись связями и богатством, в свой, «самый демократичный», вуз. Если такие люди станут студентами, а затем аспирантами, то они, чего доброго, могут потеснить нашу геронтократическую профессуру, большая часть которой давно перевалила за 70 и чрезвычайно близка к маразму.  Ведь мало того, что и денег-то для оплаты репетиторов (то есть на прибавку к жалованию тем же преподавателям) у них нет. Такие люди оказываются способны спорить с нашей, почти столетие неподвижной, «передовой» мыслью. Вспомним, например, слова Льва Толстого: «Дело университетов состоит в том, чтобы оправдывать отжившие основы жизни, это хуже для молодого человека, чем для девушки – проституция». К слову. Однажды ректор МГУ заглянул на кафедру, где справлялся день рождения одного из профессоров. «А, подрастающая смена собралась!» - обрадовался он. Самому юному участнику посиделок как раз исполнилось 65 лет. Ведь разве есть у молодежи уважение к титулам и бирюлькам, полученным еще при коммунистическом царе горохе, она даже и на собственное мнение способна, а всем известно, что подобная вольность позволительна лишь после шестидесяти. Лучше уж пусть все эти подозрительные молодые люди сразу увязнут в нашей системе. Поэтому, принимать их следует только по знакомству и непременно за деньги. Ежегодно в часы вступительных экзаменов перед зданиями МГУ, МГИМО, ИнЯза и т.д. собираются многочисленные родственники испытуемых. Дрожащие родители ожидают своих «отличников», пишущих сочинение в зашторенных изнутри аквариумах аудиторий первого гуманитарного корпуса. Неподалеку от них университетский шпиль, завершающийся аляповатой пентаграммой в оправе из металлических колосьев, щекочет влажные шеи московских облаков, смешавших с ливнями полную таблицу Менделеева. Виктор Антонович Садовничий, бессменный ректор с 1992 года, c высоты своего стометрового «графина», усеянного окнами, благодушно наблюдает за новыми поступлениями. Недавних выпускников школы в этот момент вряд ли способны тронуть привычные увещевания Садовничего, обещающего всем кристальную честность экзаменаторов, «нравственность которых непоколебима». О беспрецедентной коррупции на вверенной ему государственной территории ректорат предпочитает не распространяться.  Несчастные подростки в этот момент переживают сильнейший стресс. Силы их стремительно улетучиваются, память, несмотря на все попытки вспомнить что-нибудь по теме билета, подло снабжает несчастных словами популярных песенок. Вспоминаются скорее картины в квартирах многочисленных репетиторов и изрядные суммы, уплаченные родителями за обучение, но только не описание этого чертового дуба в «Войне и Мире», около которого стрелялись Онегин с Ленским… или они там принимали Базарова в декабристы… все перепуталось… и сладко повторять… вот дьявол! Но это лишь в художественной литературе бесы обычно за все в ответе. В реальной жизни правила поступления определяются ученым советом, который, разумеется, сам состоит из “неоднократных членов приемных комиссий”, как это принято скромно указывать на репетиторских объявлениях. Значительная часть преподавателей вынуждена заниматься подготовкой поступающих, поскольку средняя зарплата преподавателя или научного сотрудника, вполне достаточная для прокорма пары кошек, не устраивает взрослого человека, тем более семейного.  Прообразом устройства классической схемы проникновения в МГУ послужило, вероятнее всего, некое сокращенное издание “Божественной Комедии”. Круги ада, по которым Данте распределяет грешников в зависимости от прижизненных “заслуг”, напоминают “амфитеатры” репетиторов. Уровень которых сообразуется со связями и средствами поступающего. Каждому здесь может быть предоставлена соответствующая доходам его родителей “ниша”. Простейший и наиболее обширный слой – многочисленные курсы, которыми обильно облеплен любой институт или университет. Здесь предлагают комплексную подготовку, ведущуюся “наиболее опытными преподавателями нашего учебного заведения”. Некоторые курсы представляются как официально созданные при ВУЗе, другие о своем происхождении скромно умалчивают. В любом случае, степень “родства” чрезвычайно туманна, уместнее говорить о внебрачных выблядках.  Определенный прок от таких новообразований все-таки возможен, поскольку заведениям с катастрофически низким конкурсом приходится порой засчитывать экзамены курсов за вступительные. Но средний уровень подобной подготовки обычно невысок, ибо основная цель не дать необходимый объем знаний, а заставить раскошелиться небогатое большинство.  Один мой знакомый, по недомыслию связавшийся с одной из этих контор, рассказывал про оригинальную манеру чтения лекций преподавателем истории. Тот, совершенно позабыв о своем предмете, увлеченно делился со студентами подробностями из брошюры, повествующей о разнообразных способах казней в Древнем Китае. На следующем занятии историк обнаружил немалую осведомленность в устройстве парников. На третью лекцию никто не пришел. Второй круг – занятия с репетитором. Здесь многое зависит от степени близости вашего знакомства с преподавателем а также от его личного положения во внутреннем табеле о рангах. Разумеется, заниматься следует с работником того вуза, в который Вы намерены поступать. Это может быть и библиотекарь или младший научный сотрудник, главное – его связи (поскольку неприметный лаборант порой оказывается сыном заведующего кафедрой).  Ведь отнюдь не преемственность поколений способствует тому, что дети самих сотрудников вуза обычно проходят курс наук на том же факультете, где работает их родственник. Однажды дочь известного университетского историка, по странному стечению обстоятельств обучавшаяся именно на истфаке МГУ, сдавала курсовой экзамен. Принимавший, опрометчиво не посмотрев в зачетку, громко возмущался ее незнанием предмета: «Вы же ничего не выучили, девушка! Как Вам только не стыдно! Назовите свою фамилию, и я Вас отправлю на пересдачу». «А-а» – пропищала дочь светила и назвала громкую фамилию. Бедолага преп поперхнулся и вышел из аудитории. Как правило, репетитор набирает группу из 4-10 человек. Количество учеников определяется им путем деления желаемой суммы вознаграждения на приличествующую должности стоимость урока.  Пристроить ребенка к действительно «полезному специалисту» довольно сложно, поскольку спрос, увы, превышает предложение. В первую очередь принимаются родственники и дети хороших знакомых, дабы можно было спокойнее обсуждать финансовые тонкости экзаменационного процесса. Профессора и прочие «члены комиссий» дерут втридорога, однако если Вы желаете получить серьезные гарантии поступления своего чада, придется оплачивать подобную услугу дополнительно. Так как сдавать приходиться 3-4 экзамена, необходимо наличие у репетитора устойчивых межфакультетских связей. Вас интересует прейскурант? Поскольку «расценки» постоянно меняются и сильно зависят от степени родства с оказывающим «протекцию», не станем составлять прайс-лист. Приведу лишь пару примеров, дабы ознакомить интересующихся с общим уровнем цен. Борис Пастернак, выбрал юридический факультет МГУ «ввиду его легкости». В 1908 году, он был зачислен туда без экзаменов, что было «при царизме» естественно для любого выпускника гимназии. В 1997 году за поступление через «черный ход» просили 15 тыс. долларов у «своих» и 25 тыс. у прочих. Другого пути на этот факультет, кстати, не предусмотрено. Недавно цены выросли. Мой друг детства, Алексей П. – сын весьма обеспеченного человека. Узнав о его желании учиться на одном из престижных отделений Университета, отец обрадовался: «Давай, сын, я тебя поддерживаю». Благо, их дачным соседом был декан факультета, смежного с избранным. Можно заменить на: «чуть ли не сам ректор». С ним состоялась беседа, после которой друг мой возмущенно рассказывал: «Представляешь, экспонат этот «полтан» (50 тыс.) хотел содрать. Раньше деньги занимал, рабочие наши ему камин на халяву отгрохали, а как попросили его помочь, – сразу счет открыл». Отец Алеши, обидевшись, решил, что: «Нечего у таких жаб учиться». Он отправил сына в Швейцарию, тем более что стоимость обучения там мало отличалась от затребованной местными «умами» суммы. На социологическом факультете МГУ просят несколько меньше. Однако 8 тыс. долларов, уже выданные родителями другого моего знакомого, вернули с извинениями, поскольку их не хватило. Он, собрав через год требуемые деньги, решил перестраховаться, используя для поддержки сразу два независимых «канала». Получилась досадная накладка, поскольку за его сочинением начали охоту одновременно несколько экзаменаторов. Пытаясь отобрать друг у друга нужные листы, они привлекли внимание прочих членов комиссии, принявших самое деятельное участие в разрешении ситуации. Приятеля ожидал потом пре неприятнейший разнос: «Из-за Вас мы, точно дети в песочнице подрались!». Подобные истории известны во множестве, почти любой сталкивался с взятками в системе образования. Ведь возможно, что и Ваш ребенок штурмует в этом году один из таких ВУЗов. Остаются вопросы, – отчего официально бесплатное государственное образование давно уже стало привилегией только богатого и влиятельного меньшинства? Почему любое престижное учебное заведение, созданное для просвещения талантливой молодежи, заполняется в первую очередь детьми самих же преподавателей, их родственников и знакомых? Может ли руководство ВУЗа, при котором взяточничество расцветало в течение восьми лет, в одночасье остановить его? Неужели оно не замечает происходящего под носом, поскольку давно уже наблюдает себя не в зеркале, а по телевизору. Скорее всего, прекрасно обо всем осведомленные, люди эти существующую систему приема поддерживают и укрепляют. И не нынешнее ли руководство академика Садовничего завело крупнейший “самоуправляемый” вуз, “гордящийся своей демократичностью” в овраги тотальной коррупции. Кто виноват в том, что молодые люди, не “соответствующие высоким критериям нашего учебного заведения”, поскольку их отсеивают, дабы оставить места для “своих”, долго будут чувствовать себя чем-то второсортным и неполноценным? И что, наконец, станет с наукой в стране, где на первый курс приходят не наиболее одаренные, но самые обеспеченные и влиятельные. Если бы сегодня простой крестьянский мальчик из Архангельской области, везущий в столицу рюкзачок с книжками и тетрадями, приехал поступать в Университет, шансы его были бы пректически равны нулю. 269 лет назад обычная телега доставила в Москву будущее Российской науки, которым вскоре стал Михаил Ломоносов. Но талант и желание учиться ценились только во времена дремучего крепостничества. Ныне предпочтение отдается твердой валюте. Ведь именно участь рядовых абитуриентов является подлинным критерием для проверки соблюдения изначальных демократических традиций.

Глава 3. Новый главный «счетчик» страны будет считать по-новому

Назначение Сергея Степашина на должность Председателя Счетной палаты повлечет за собой массу интересных последствий. Такую информацию мы получили от нашего источника в окружении Сергея Вадимовича. Под «интересными последствиями» подразумеваются дальнейшее расследование и огласка недоступных ранее для широкой общественности фактов проводимых ранее проверок некоторых учреждений и предприятий.  От себя добавим, что Счетная палата сумела добиться для своей деятельности существенных полномочий. Теперь ее члены вправе проверять финансовую деятельность таких, казалось, неприкасаемых структур, как Налоговая полиция, Сбербанк и т.д. А самое, пожалуй, для нас с вами главное то, что мы получаем уникальную возможность, знакомиться через средства массовой информации с результатами проведенных проверок. Таким образом, Счетная палата стала «настоящим» государственным органом с мнением и работой которого нельзя не считаться. Вот уж действительно, казалось бы демократия в действии… Но, как говорит небезызвестный ведущий, однако… Однако поговаривают, что в архивах Счетной палаты существует некий список учреждений и предприятий, на которых, при проведения проверок были выявлены существенные финансовые махинации и злоупотребления. Рассказывают также, что когда Степашин прочитал эту записку и проглядел список «неприкасаемых», то пришел в ужас. В списке фигурировали такие «монстры», названия которых даже страшно произносить вслух. В кулуарах руководителей этих «монстров» величали не иначе как «хорошими людьми, которых надо оградить от обсуждения широкой общественностью». То есть от нас с вами. Делалось это просто и незатейливо. Счетная палата проверяла деятельность того или иного предприятия и естественно выявляла существенные нарушения, которые в тех же самых кулуарах называли «недочетами в работе». Естественно, что если руководитель предприятия был «хорошим человеком», то данные проверки не оглашались, а руководителю сообщалось о выявленных «недочетах» и тот их быстренько устранял. Один из ярких примеров подобного подхода стала проходившая еще в 1998 году проверка финансовой деятельности МГУ, данные о которой до сих пор (!!!) не опубликованы. Кстати, это первая проверка главного ВУЗа страны после аж 34-х летнего перерыва. Последний раз подобная проверка была проведена еще при Брежневе и как водится особых результатов не дала, так как «никаких нарушений выявлено не было». И вот, через столь длительный период МГУ вновь проверяют. На этот раз отчет больше напоминает материалы уголовного дела. В четких и лаконичных фразах аудиторов сформулированы злостные факты коррупции, махинаций, не целевого использования бюджетных средств, банальное расхищение собственности МГУ. Счетная палата зафиксировала грубейшие нарушения, и эти нарушения до сих пор не обнародованы. А это беспрецедентный случай в истории Счетной палаты. По закону палата обязана опубликовать в средствах массовой информации свой отчет в течение месяца. Но это по закону… А так, сами понимаете, один звонок Председателю и все плавно спускается на тормозах. Так и получилось. На протяжении двух лет от народа скрывались факты коррупции и вседозволенности университетских чиновников. Доподлинно известно, что простые сотрудники МГУ, а это, между прочим, профессора, доктора и кандидаты наук получают жалкие гроши за свой великий труд. Читая лекции нерадивым студентам, среди которых сотни поступили за деньги (этот бизнес крайне развит в МГУ), эти люди получают в среднем 1000-1500 рублей в месяц. И это при том, что весь ректорат МГУ разъезжает на шикарных иномарках и живет в элитных коттеджах.  Например, ректор МГУ академик Садовничий перевозит свое барственное тело исключительно в «мерседесе», прозванным в народе «шестисотым». Живет он в шикарном элитном поселке, неподалеку от Барвихи, рядышком с первым Президентом России. Поговаривают, что этот «скромный» домик, общей площадью в 500 квадратных метров «выбил» для светила отечественной математики сам Юрий Михайлович Лужков, близкий друг и партийный босс ректора. Говорят также, что именно Юрий Михайлович оплатил Виктору Антоновичу этот шикарный особняк из так называемого внебюджетного фонда столицы. Ни для кого, кстати, не секрет, что этот фонд финансируется в добровольно-принудительном порядке всеми московскими коммерческими структурами и преступными группировками. Но это так для понимания общей картины. А если уж речь зашла о мэре Москвы, то расскажем вкратце и историю с так называемыми «лужковскими университетами» (не путать с «потемкинскими деревнями»!) История такова. В рамках программы московского правительства по оказанию помощи российской части Черноморского флота мэр Москвы Юрий Лужков решил посодействовать детям военных моряков и служащих флота получить высшее образование, и по его инициативе были выделены деньги на создание Черноморского филиала Московского государственного университета. Деньги, в соответствии с крепнущей у нас традицией, переведенные московской мэрий на счет МГУ, почему-то не были сразу же перечислены по назначению, что существенно задержало выезд в Крым сотрудников университетской приемной комиссии. Поэтому прием документов проводили в рекордно короткие сроки – 4 дня, а на отделение журналистики и вовсе два дня. К тому же преподаватели МГУ, понимая, что уровень подготовки крымских абитуриентов окажется намного ниже среднероссийского, придумали предельно легкие экзаменационные задания и имели установку не заваливать поступающих. Но и это не спасло ситуацию. Налицо оказался явный недобор. В конечном результате, цель благого начинания не была достигнута, а затраченные средства были использованы не эффективно. Ну, ладно, «хотели как лучше, а получилось как всегда». Но почему же ректор Виктор Садовничий, заранее зная экономическую несостоятельность этого проекта, так настойчиво «проталкивал» в верхних эшелонах власти идею создания Черноморского филиала МГУ? В продолжение «морской» тематики приведем еще одну историю, отмеченную упоминавшейся комиссией из Счетной палаты. В условиях выявленного комиссией беспорядка в учете основных фондов МГУ отчалили и уплыли в неизвестном направлении три университетских судна: «Московский университет» и «Академик Петровский» (порт приписки – Новороссийск), а также «Эксперимент» (порт приписки – Красноводск). Руководство МГУ этим событием не опечалилось, а постаралось зафрахтовать для морской практики студентов другие корабли. Посредники для этой операции нашлись быстро, деньги в сумме 50 тысяч «баксов» за свои услуги получили сполна и тоже отбыли в неизвестном направлении. А студенты так до сих пор и сидят на берегу. В условиях «самоуправляемости» и «никому не подотчетности» руководители МГУ «наклепали» под своей маркой не менее полутора сотен (!) различных коммерческих структур. Среди бесчисленных ООО, ЗАО, ТОО, НОУ и УПЦ, имеющих в своем названии авторитетную аббревиатуру МГУ либо юридический адрес на Воробьевых горах, нашлось место и юридическому колледжу МГУ. Одним из учредителей этого негосударственного не то ВУЗа, не то техникума был государственный университет. Московский Государственный Университет. Ректор этого колледжа уже второй год разыскивается правоохранительными органами за крупные финансовые нарушения. Сигналы об этих нарушениях поступали руководству «большого» МГУ давно, но это не мешало Виктору Садовничему ставить свою подпись в «красных» дипломах выпускников рядом с подписью «беглого» ныне ректора. При этом Виктор Антонович слывет непримиримым противником «самозванных» и «липовых» (цитируем по самому Садовничему) коллег-частников. Выявила комиссия и многочисленные факты незаконной сдачи в аренду многих тысяч (!) квадратных метров площади – как нежилой в учебных и лабораторных корпусах, так и жилой в главном общежитиях МГУ. При этом было отмечено, что при ректоре Садовничем в МГУ продолжает накапливаться огромное количество проблем, которые ректор не хочет или не в состоянии решить.  Среди проблем – и слабая оснащенность оборудованием, и недостаток учебно-методической литературы, и давно не проводившийся ремонт учебных и жилых помещений Университета и многое другое. По мнению комиссии не решаются также многие проблемы у преподавательского состава МГУ. Это – и низкая зарплата, и отсутствие условий для профессиональной самореализации, и отсутствие перспективы должностного роста. При этом МГУ имеет 272 (двести семьдесят два!) банковских счета, через которые регулярно прокручиваются огромные деньги, приносящие бешеную прибыль руководству. А вот к оплате коммунальных услуг Виктор Антонович испытывает патологическую неприязнь. В результате у элитного в государственном финансовом обеспечении университета накопились по «коммуналке» «немереные», как сейчас говорят, долги. Вернемся, однако, к тому, с чего начали. С приходом Степашина появилась надежда на того, что многие «секреты», хранящиеся в анналах Счетной палаты увидят свет. Возможно, увидят. И речь идет не только об МГУ. МГУ – это лишь малая толика того, что хранится в черных списках главного и, более чем всемогущего, аудиторского органа страны. На самом же деле, и, по большому счету, если опубликовать все информацию, содержащуюся в тех самых списках, то многие горячие головы полетят со своих мест, а многие попросту окажутся за решеткой.  Поэтому сегодня перед Степашиным стоит почти гамлетовский вопрос: «Обнародовать или не обнародовать?» Какой вариант выбрать, решать самому Сергею Вадимовичу…

Глава 4 В преддверии сезона

Ректоры и деканы вузов предвкушают скорый «гешефт»

Вот и отзвенели по всей России «последние звонки». Быстро пролетят экзамены, отшумят выпускные балы и начнется… Начнется, то что позже родители назовут пыткой и каждый раз, произнося словосочетание «вступительные экзамены в институт» будут вздрагивать и в ужасе хвататься за сердце. «Документально установлено, что созданные при участии декана филологического факультета проф. М. Ремневой и преподавателя С. Князькова ООО «ЮниЦентр» и АОЗТ «УниЦентр» незаконно финансировались средствами от платной образовательной деятельности факультета. Только в 1996-1997 годах проф. Ремнева передала в распоряжение указанных фирм доходы МГУ в объеме 5, 6 миллиардов рублей».  Из отчета Счетной палаты РФ. А вздрагивать будет от чего. Как же, такие неизгладимые впечатления получают только раз в жизни. Хотя есть категория особых «счастливчиков», которые получают возможность поступать неоднократно. И, соответственно, эти самые впечатления удваиваются, а иногда и утраиваются. Но об этой категории будет отдельный разговор и не в этот раз. Сейчас о тех, кто уже поступил или же собирается поступать.  Смутные слухи о том, что у абитуриентов вымогают деньги за поступление, вообще постоянно тревожат общество. По данным одного из опросов, проведенных в сети Интернет, на вопрос: «Давали ли вы взятку при поступлении в российский ВУЗ?», 25% респондентов ответили положительно. Это сами студенты. Многие из них даже не знают, что чадолюбивые родители раскошелились.  Но вот в чем неординарность ситуации: ни одного уголовного дела о взяточничестве в ВУЗах России за последние годы заведено не было. «После принятия Закона «О высшем образовании» исчезли, в принципе, предпосылки для взяточничества на экзаменах: каждый, кто имеет деньги и хочет учиться в престижном государственном ВУЗе, может учиться в этом ВУЗе на платном отделении», - считают в Министерстве общего и профессионального образования РФ. Иными словами, сегодня у государственных высших учебных заведений есть возможность учить россиян за деньги. Реалии современной вузовской жизни в России, по сути, делают взятку при поступлении в высшее учебное заведение бессмысленной. Тем не менее, взятки дают и берут. Судя по опросам родителей абитуриентов, суммы взяток достигают от 2 тыс. рублей за экзамен на технические факультеты до 15-20 тыс. долларов на юридическом факультете МГУ. Кстати, стоимость обучения на платном отделении вполне сопоставима с суммами взяток на бесплатных, бюджетных отделениях.  В начале 90-х идея реформировать университетскую жизнь и сурово наказать коррумпированные приемные комиссии отстаивалась руководителем советского образования Геннадием Ягодиным. Однако, попытки выявить коррупцию в советских ВУЗах дали самый жалкий результат. За взяточничество на вступительных экзаменах был закрыт единственный ВУЗ в СССР - Бакинский государственный институт народного хозяйства. В нем абитуриенты, заплатившие деньги, не сдавали вступительные экзамены: вместо этого им фабриковали личные дела, куда вписывались положительные отметки. Это был первый случай раскрытой коррупции в ВУЗе. Как выяснилось, и последний. Ну, да Баку есть Баку. Там, как говорится, возможно все, что угодно. А что же в России? В особенности столице? Москва, как известно, всегда славилась изобилием всего, в том числе и изобилием высших учебных заведений. Сегодня, по самым скромным подсчетам, на территории столицы расположено более ста ВУЗов. Из них примерно 30 крупнейших в стране и около 70 средних и мелких. Причем в это число не входят сотни коммерческих учебных заведений, то есть тех, которые обучают исключительно за деньги.  Как же строится типичное дело о коррупции в высших учебных заведениях? В Прокуратуре Российской Федерации сообщили, что таких дел в производстве нет. Тот же ответ дала и пресс-служба РУОПа. Ни одного дела о взяточничестве на экзаменах не проходило за последнее время по сводкам ГУВД. «Взяточничество на вступительных экзаменах существует, - сказали в Управлении по борьбе с экономическими преступлениями ГУВД, - но для того, чтобы начать расследование, надо иметь хотя бы одно заявление от родителей. А таких заявлений нет!» Действительно, какой, извиняюсь за выражение, дурак станет подавать в правоохранительные органы жалобу на человека, который помог его любимому, но бестолковому чаду поступить в МГУ? Никакой! "За много лет через наши руки не прошло ни одной жалобы на взяточничество при поступлении в ВУЗ", - ответила Валентина Семкина, главный специалист, принимающий письма и жалобы граждан в Министерстве образования РФ. Из, более чем 600 писем, которые ежегодно поступают в Госинспекцию Министерства образования РФ, только 3 содержат жалобы на несправедливость при зачислении в вузы. И ни одного - на взятки при поступлении. По правилам приема почты регистрируются и направляются на расследование только подписанные жалобы. Так, может быть, граждане жаловались на шантаж приемной комиссии анонимно? Сотрудники отдела высших учебных заведений министерства «подняли» папку, в которую год от года подшиваются анонимки. Заявлений от обиженных граждан о взятках в вузах в ней тоже не было. Ту же самую операцию провели в отделе высших учебных заведений Министерства здравоохранения РФ. Выяснилось: на медицинские институты и академии, которые в родительском рейтинге числятся среди наиболее коррумпированных, ни один родитель не потрудился написать ни слова жалобы - даже анонимно.  Мы очень любим критиковать коррумпированность высших эшелонов власти, а вот к взяточничеству в системе высшего образования относимся, как выясняется, весьма либерально. А ведь именно с него-то эта самая коррупция и начинается. Допустим, студент-юрист все пять лет учебы в МГУ «давал на лапу». А после, по иронии судьбы, попал на работу как раз в одну из структур высших эшелонов власти. Сложившийся за годы учебы "менталитет", скорее всего, и будет диктовать ему дальнейшие условия игры.  Многие по поводу поднятой темы усмехнутся: да ведь это утопия - бороться со взяточничеством в вузах! Прислушаемся к ним? Так что же тогда говорить о процветании страны? Ведь ни для кого не секрет, что в нашей суматошной жизни, в рыночных отношениях действует жесткий принцип: выживает профессионал, образованный. Противоположные же качества являются источниками многих неудач. Основная часть студентов это понимает, но успокаивает себя мыслью, что у них все впереди. И продолжает лениться и «вынужденно» давать на лапу «преподу». Если, конечно, кошелек позволяет. А что «преподы»? Из них берут те, у кого недостаточный уровень доходов, а одной из основных черт характера является алчность. И что примечательно, в большинстве своем в этих делах грешны именно новые, молодые преподаватели. Вот так и получается, что сегодня образование в вузах все больше приобретает вид распродажи. Для многих студентов это начинается еще со вступительных экзаменов. Ни для кого не секрет, что во многих московских вузах конкурс знаний заменяется конкурсом родительских кошельков (ну, совсем как в известной песенке; «…если кто-то, кое-где у нас порой…»).  Злые языки утверждают, например, что поступить без взятки на факультет журналистики, экономический, и юридический факультеты МГУ невозможно. Называют и сумму. Например, поступление на факультет журналистики одному юноше, которому в случае провала на конкурсных экзаменах грозила армия, обошлось в 15 тысяч долларов США (правда, говорят, это было до обвала курса родного «деревянного» по отношению к «валюте агрессора»). Утверждают, что «тарифы» на экономический факультет еще выше, а уж для «лиц кавказской национальности» эти ставки еще выше.  Раскрывается и схема мздоимства – полученные от родителей деньги передаются декану, на факультет которого поступает абитуриент, а тот, в свою очередь, «отстегивает» от 50 до 75% суммы ректору. Ну, мафиозная «семья», да и только! Затем, уже во время учебы, вырабатывается стойкая привычка не учиться, а «давать на лапу». Иными словами, не знания приобретать, а навыки дачи взяток. Но это, повторим, из разряда слухов. А чтобы не распространять их дальше, не чернить незаслуженно ни знаменитый ВУЗ, ни его заслуженных руководителей и, как говорят итальянцы, «отделить мух от котлет», два года тому назад аудиторы Счетной палаты при участии компетентных экспертов из нескольких профильных министерств, а также Федеральных служб безопасности и налоговой полиции, провели, по их же словам, плановую (она же выборочная, она же историческая) проверку. Надо сказать, что эта акция не вызвала большого восторга ни у ректора, ни у педагогического бомонда Университета. Это пренеприятнейшее известие «озвучил» среди своего профессорского корпуса сам ректор МГУ на очередных парламентских слушаниях по образованию, которые состоялись 20 января 1998 года, за несколько дней до очередного дня рождения МГУ, в главном его здании на Воробьевых горах. Заканчивая приветственную речь на высоком парламентском (к тому же выездном) форуме, ректор сказал: «Надо думать о будущем, конечно. Важно не навредить, не стоять на месте. Но вот вчера в МГУ приехала Счетная палата, проверять…». Внутренняя логика в этой фразе члена Совета по русскому языку, вероятнее всего, просто отсутствует, но новость эта вызвала среди присутствовавших в зале профессоров, доцентов и просто преподавателей неодобрительный гул и ропот. В самом деле, зачем же проверять, если последняя проверка была всего-то 33 года назад, во времена любимого товарища Леонида Ильича Брежнева? А в те времена, помнится, все ВУЗы находились в полной зависимости от министерских стандартов и инструкций: регламентировалось все, от набора учебных дисциплин до размера студенческих стипендий. Теперь настали другие времена. Нынче тот же самый Московский университет, (коли уж о нем зашла речь), получил, наконец, вполне заслуженный статус самоуправляемого высшего учебного заведения, финансируемого из государственной казны, причем, в отличие других учреждений отечественной высшей школы, по отдельной строке в госбюджете. Причисленный специальным нормативным актом к особо ценным объектам нашего национального наследия, старейший и крупнейший Московский университет де-юре и де-факто имеет такие возможности и полномочия, какие не имеет иное отраслевое министерство. Завистники, правда, опять распускали слухи, что МГУ-де злоупотребляет предоставленными ему благами, но на то и упоминавшаяся аудиторская проверка, чтобы, как говорится, «отмести и пресечь». Аудиторы потрудились на славу и выявили в деятельности Университета много интересного, в том числе и для правоохранительных органов.  Выяснилось, в частности, что университетский устав грубо противоречит действующему Гражданскому кодексу РФ и ряду других профильных законов, что имеет место не целевое использование руководством МГУ государственных финансовых средств. Так, на бесплатное обучение лиц, не являющихся гражданами Российской Федерации, было истрачено не менее 5 миллионов американских долларов из государственного бюджета. Однако Виктору Антоновичу Садовничему удалось добиться понимания депутатов Госдумы и членов Совета Федерации, которые, в частности, признали, что университет имеет право обучать «нерезидентов» на средства российского бюджета, поскольку это записано в уставе МГУ (!). Вот уж воистину, «хвост виляет собакой».  О нарушениях, творимых за фасадом МГУ, многие госчиновники догадываются. Первый серьезный сигнал прозвучал, когда в печати появилось сообщение о том, что ректор юридического колледжа МГУ был объявлен в федеральный розыск. Из публикаций следовало, что упомянутый негосударственный (!) вуз, одним из учредителей которого был МГУ, выдавал дипломы университетского образца, причем в «красных» стояла подпись В. Садовничего. Гром среди ясного неба: крупный политик и государственный деятель, известный своей давней нелюбовью к «самозванцам», «липовым» коллегам-частникам, с легкостью визирует дипломы колледжа, где со студентов, кроме платы за учение и «добровольных» взносов на развитие учебного процесса, планомерно собирают дань едва ли не за каждый шаг. За пропуск занятий, пересдачу отчетов и курсовых, за неубранную посуду в столовой… Самое пикантное, однако в том, что скандально прославившийся юридический колледж, руководитель которого скрывается от правоохранительных органов, ведет образовательный процесс и поныне, будто ничего и не было, под той же маркой МГУ.  В прошлом году на праздновании, посвященном подведению итогов конкурса «Учитель года-99» вице-премьер по социальным вопросам Валентина Матвиенко предложила устроить всероссийский родительский заговор. "Давайте представим себе такую ситуацию. Все родители страны сговорились, и ни один не дает взятку за поступление. Ни один. Представляете, как было бы здорово? Мы сами развращаем недобросовестных людей. Сами даем взятки. Ведь бесплатный прием в вузы не сокращается. Государство обеспечивает, финансирует высшее образование". В конце этой пламенной речи Валентина Ивановна призвала Министерство образования усилить контроль за вступительными экзаменами и беспощадно наказывать взяточников - вплоть до уголовной ответственности. Однако, как упоминалось в самом начале нашего материала наказать взяточника очень сложно, так как нет ни одного заявления о взяточничестве в сфере высшего образования а, следовательно, нет и фактов получения взяток.  Как же так нет? Вновь возмутится «бывалый» читатель? А разве та «десятка», что я уплатил в прошлом году жулику из МГУ за поступление моей дочки на юридический факультет, не является фактом? Нет, уважаемый читатель, не является! Так как об этом нет соответствующего заявления в органах внутренних дел.  Почему нет? Потому что вы его не написали!

Глава 5. «Абитуриент-2000»

Ярмарка вакансий для безумных мамаш

Письмо, которое многое проясняет:

Раньше лето было моим самым любимым временем года. Я всегда с нетерпением ждала, когда, наконец, станет тепло, начнется отпуск, и мы с мужем и с сыном уедем на море отдыхать. В этом году лето началось поистине ужасно. Судя по всему, отдыхать мы никуда не поедем, – сын заканчивает 11 класс. Впереди выпускные экзамены в школе и затем, самое страшное, – вступительные в институт. Сыночек мой, как, впрочем, наверное, и большинство его сверстников учиться никогда особенно не любил. Да и сейчас я с трудом заставляю его готовиться к выпускным экзаменам. Сомнений в том, что этот злосчастный аттестат зрелости мой Миша получит, у меня нет. Придется, конечно, унижаться перед всеми учителями подряд, просить, умолять, дарить духи, конфеты и цветы, но, я думаю, что эта ситуация знакома 99% родителей, дети которых заканчивают 11 класс. Гораздо страшнее то, что грядет после этого. Миллионы матерей волнует сегодня эта проблема – поступление в институт. Родителям девочек, наверное, немного спокойнее. Во-первых, девочки более усидчивы, управляемы, во-вторых, им НЕ ГРОЗИТ АРМИЯ. Моему же, сами понимаете. Причем освободить его или дать отсрочку по причине какой-либо болезни абсолютно нереально - бугай у меня вырос здоровый и ни один светила медицинской науки при всем желании не найдет в его организме даже намеков на какое-либо заболевание. Поэтому, дабы, сильно затянувшаяся «решающая» фаза операции по ликвидации бандформирований на территории Чечни проходила бы без участия моего сына, я решила, во что бы то ни стало, «поступить» его в один из ВУЗов страны. Выбор пал естественно на МГУ, на факультет журналистики. Сама я заканчивала этот факультет, муж мой учился там же, ну и решили на семейном совете, что нашему, с позволения сказать, потомку журфак МГУ будет самым подходящим местом. На следующий же день мы с мужем принялись обзванивать всех наших влиятельных знакомых, которые в той или иной степени (по нашему мнению) могли бы хоть как-то посодействовать в решении нашей непростой задачи. Или же, по крайней мере, подсказать, к кому можно обратиться за помощью. Понятно, что никаких иллюзий по поводу самостоятельного поступления Миши на один из самых престижных и «блатных» факультетов главного ВУЗа страны мы не питали. Так или иначе, поиски наши особых результатов не дали. Максимум, что мне пообещали это поискать, поговорить, посоветоваться с некими загадочными знакомыми, которые, вероятно, смогут чем-то помочь. Но на этом все и заканчивалось.  В какой-то момент я осознала, что этот путь результатов не даст. Все наши влиятельные знакомые, неоднократно кичившиеся своими связями отступали перед случайно возникшими трудностями. И тогда я решила сама поехать в МГУ и разузнать, что да как. Почему я так решила и на что я надеялась ответить сложно. Я знала только одно – где-то должен быть этот маг и волшебник, который за определенное вознаграждение распределяет места в высших учебных заведениях. Поиски я решила начать места с главного здания на Воробьевых горах. Выбор места был обусловлен следующим: я подумала, что если где-то и есть такие люди, которые «продают» места на факультетах, то должны они быть где-то в одном месте и так сказать «торговать оптом», то есть предлагать все факультеты сразу. Самое оптимальное место, решила я – сквер перед главным зданием МГУ.  Забегая немного вперед, скажу, что я не ошиблась. Все-таки за спиной был многолетний опыт журналистских расследований, поиска сенсаций и прочее, без чего журналисту не обойтись. В какой-то мере (это я уже потом поняла) я подошла к решению вопроса именно как к журналистскому расследованию. Может поэтому, мне и улыбнулась удача. Сидя на скамеечке, я наблюдала за растрепанной встревоженной женщиной лет 40, которая нервно курила одну сигарету за другой и нарезала круги вокруг скульптуры великому русскому ученому. Минут десять я не решалась к ней подойти, но, глядя на нее, я четко нарисовала ее портрет: это мать то ли студента, то ли абитуриента и она кого-то ждет, а этот кто-то запаздывает. Наконец, я придумала вопрос, который стал поводом для знакомства с ней. Я встала со скамейки и подошла. «Извините, - окликнула я ее, - вы не подскажете, как пройти в фирму «ИниЦентр». Это название я вспомнила из одной прошлогодней статьи, в которой рассказывалось о результатах проверки финансовой деятельности МГУ, проведенной Счетной палатой Государственной Думы. Женщина остановилась и я поняла, что каким-то боком я попала в точку. «А вы тоже ждете Ивана Сергеевича?» - ответила она мне вопросом на вопрос. Я загадочно улыбнулась и неуловимо кивнула головой, якобы выражая согласие. «Вы знаете, - женщина подскочила ко мне и защебетала, - я хожу здесь уже полчаса. Мы договорились с ним на 12, а вот уже пол первого, - она грустно взглянула на часы, - а его все нет и нет. А вам он, во сколько обещал подойти?» «Пол первого», - не моргнув глазом, соврала я. «Тогда будем ждать!» – решительно произнесла женщина и, сунув руку в карман, извлекла оттуда наполовину пустую пачку «Vogue». «Курите?» - спросила она, протягивая мне сигареты. Руки у нее слегка дрожали. «Нет, спасибо!» Женщина закурила очередную сигарету и, глубоко затянувшись, снова начала щебетать: «Вы знаете, мне порекомендовали эту контору несколько моих знакомых. Их дети в прошлом году сюда поступили, - она махнула рукой в сторону гигантского здания – именно через эту фирму! Они берут 50% до поступления и 50 после. Гарантия, говорят, сто процентов! Но цены у них, конечно, это что-то страшное – придется продавать дачу и машину, но это же лучше, чем в Чечню попадет!»  Я испытывала внутреннее удовлетворение: журналистский нюх не подвел, я нашла, что искала и нашла с первого захода. Это что-то - маг и волшебник потерявших веру родителей абитуриентов, оказался человек с простым русским именем Иван Сергеевич. Ах, как мне не хватало в тот момент диктофона, я бы записала ту волшебную беседу, которая произошла чуть позже между этой женщиной и главным торговцем мест на любые факультеты МГУ. Для МВД это бы был замечательный материал. Сама по себе ситуация действительно сложилась уникальная. Вот оказывается, что такое настоящий рынок, настоящая рыночная экономика, настоящая демократия, когда все покупается и все продается. Я то – дура. Звонила по разным знакомым, искала пути, выходы, а так все просто оказалось, – купи газету и позвони. Я потом проверила, действительно в выпусках газеты «Из рук в руки» есть такое объявление, в котором коротко и ясно написано: реальная помощь абитуриентам в поступлении на любой факультет МГУ. И телефончик дан той самой конторы, которую представлял Иван Сергеевич. Так вот, где-то минут через десять после нашего знакомства с растрепанной женщиной «пунктуальный» представитель фирмы с громким и непонятным названием «ИниЦЕНТР» появился из-за зарослей сирени. Немного запыхавшийся он подошел к моей новой знакомой, извинился за опоздание и деловито заговорил. Передаю их диалог, возможно с некоторыми неточностями, но так или иначе я старалась ловить каждое слово и запоминать. Иван Сергеевич: Я так понял, что вас интересует МГУ, да? Женщина: Да, МГУ – экономический факультет. «Какая же я умная! – подумала я. Надо же было так все предугадать!» Иван Сергеевич: Так, МГУ, экономический факультет. Он открыл элегантный портфель из нежно коричневой кожи, порылся и извлек оттуда какой-то листок. Иван Сергеевич: Так, значит, экономический МГУ. Сейчас посмотрим. Ага, вот он экономический. У вас сын или дочь? Женщина: Сын. Иван Сергеевич: Сколько лет-то ему? Женщина: Да вот через четыре месяца 18 исполняется. Иван Сергеевич: Ага, значит, призывник. При последних словах лицо Ивана Сергеевича расплылось в улыбке. Иван Сергеевич продолжал: Для призывников у нас тариф особый.  Он еще раз сверился с бумажкой, лукаво посмотрел на слегка оторопевшую от такого начала мамашу и выпалил: Это будет стоить десять тысяч долларов. Я, честно говоря, ожидала от этой, неказистой на первый взгляд, женщины другой реакции. Ну, например, я ждала, что она скажет, что это безумные деньги, что у нее нет таких возможностей или хотя бы что-то в этом роде. Однако на этот раз интуиции меня подвела. Мамаша с ходу выпалила, что она согласна отдать деньги хоть сейчас только, чтобы ее любимый сын поступил.  Иван Сергеевич улыбнулся еще более загадочно и несколько смущенно произнес: Ну-ну, не горячитесь – сейчас ничего отдавать не надо. И вообще все эти вопросы мы обсудим немного позже. Сейчас давайте я разберусь с этой дамой (Иван Сергеевич кивнул в мою сторону, он видимо догадался, что я по тому же вопросу, так как в течение всего их разговора я стояла неподалеку и внимательно слушала), а потом мы с вами поедем к нам в офис и все решим. Он еще раз загадочно улыбнулся и подошел ко мне. - Ну, мадам, вы тоже на экономический? - Нет, я хотела бы узнать по поводу журналистики, а вы что на любой факультет устроить можете? - Конечно, на любой, - улыбнулся Иван Сергеевич. - Любого? – удивилась я, - Даже самого тупого? - Я надеюсь, - корректно заметил Иван Сергеевич, - вы не о своем чаде так говорите? Я спохватилась.  - Нет, конечно, просто интересно, неужели не надо иметь никакой подготовки, а так вот запросто заплатить деньги и все в порядке? - Знаете, - ответил Иван Сергеевич, - Вообще-то при желании могу даже осла засунуть на любой факультет. Понимаете только, проблема в том, что я гарантирую лишь поступление, поэтому не факт, что раздолбая и двоечника не отчислят в первом же семестре.  - Понимаю, - задумчиво ответила я, представляя своего Мишку, прогуливающего занятия с друзьями. - Ну, так что же, мадам, - прервал мои раздумья Иван Сергеевич. – На какой вы все-таки факультет желаете поступать? - На журналистику, - отрешенно сказала я. - Сын или дочь? – задал заученный вопрос Иван Сергеевич. - Сын, призывник, - предугадывая следующий вопрос, сказала я. Иван Сергеевич послюнявил палец и стал внимательно перелистывать странички своей тетради. - Скажите, - вдруг неожиданно даже для самой себя спросила я, - А как вот это все происходит, ведь для того, чтобы поступить, надо сдать экзамены, по крайней мере, на четверку. Я вот, например, более чем уверена, что мой на четверку не ответит. - Это уже не ваши проблемы, - сухо ответил Иван Сергеевич, - Ваше дело заплатить деньги и подать документы. Остальное мы все организуем. У нас существует ряд договоренностей на самом высшем уровне. Ниже тройки ваш сын все равно не получит, это уж поверьте мне, поэтому он будет сдавать все экзамены до конца. Потом формируются группы поступивших, то есть тех, кто сдал на пятерки, конкурс, кстати, в этом году, как всегда огромный. Так вот, после того, как основной набор сделан, издается специальный приказ о создании дополнительных мест, в соответствии с этим приказом и зачисляется, к примеру, ваш сын. Понятно? - А кто издает этот приказ? – спросила я, уже понимая, что сморозила глупость. Иван Сергеевич поднял на меня бездонно честные, голубые глаза и, не скрывая изумления, ответил: - Я не понимаю, мадам, вы, что из прокуратуры? – насторожился Иван Сергеевич. - Да, нет, что вы, что вы, - заторопилась успокоить его я, - просто для меня, как для человека, в свое время обучавшегося в МГУ – все то, что вы говорите откровение. Я просто не подозревала, что кругом… - я чуть было, не сказала слово «продается», слава Богу, что вовремя остановилась. Иван Сергеевич немного расслабился. Видимо мой ответ успокоил его, я действительно находилась в некотором шоке от услышанного и это было, судя по всему, заметно. Иван Сергеевич вновь обратил свой взор к своим магическим записям: - Значит так, факультет журналистики будет стоить 15 000, устраивает? - Надо немного подумать, - сказала я, еле сдерживая желание врезать этой гадине по морде.  - Ну, подумайте, подумайте. Телефон вам известен. Иван Сергеевич встал, слега поклонился мне и пошел к даме, которая ждала его на соседней скамеечке. Он вежливо взял ее под руку и они не спеша отправились в сторону центрального здания МГУ. Я с тоской глядела им вслед. «Боже мой, - думала я, - Как же низко мы все опустились. Неужели сегодня вот так легко и так нахально можно торговать несчастьем и бедой. Ведь это беда, что сегодня наши дети вынуждены воевать в Чечне, а мы вынуждены их любыми путями «отмазывать» от вездесущих людей в погонах. А как «отмазывать», если сами дети не понимают, что надо учиться и не только для того, чтобы избежать армии, а еще и затем, чтобы потом в жизни чувствовать себя уверенно». Я встала и медленно побрела в сторону метро. Вечером, на семейном совете мы с мужем приняли решение продать дачу и старенькие «жигули». По нашим расчетам набиралась как раз нужная сумма.