Сын Раюдина Юсуфова дал показания на двоката своего отца

Сын задержанного вице-премьера Дагестана   дал показания. В обмен на домашний арест Вадим Юсуфов-младший обвинил адвоката отца Дагира Хасавова  в давлении на свидетелей и шантаже. Судя по записи, адвокат просил свидетелей не говорить неправды.

Вадим Юсуфов был 19 сентября 2019 года, его заподозрили в том, что он пытался воздействовать на участвовавшего в процессе по делу своего отца свидетеля обвинения. Господина Юсуфова-младшего перевезли в Москву, однако заключать под стражу не стали: в тот же день по ходатайству следствия его по решению суда поместили под домашний арест. Представляющий интересы господина Хасавова адвокат Сергей Беляк предположил, что избежать заключения в СИЗО господину Юсуфову удалось в обмен на сотрудничество со следствием. «Думаю, что он заключил сделку с прокуратурой и дал показания на моего подзащитного, поэтому его и оставили под домашним арестом, хотя у него и нет московской прописки и своего жилья в столице»,— говорит господин Беляк. Он не исключил, что в обмен на сотрудничество господину Юсуфову могли пообещать и смягчение приговора его отцу Раюдину Юсуфову. Судебное заседание, на котором должны вынести приговор бывшим руководителям Дагестана, назначено на 28 октября. Господину Юсуфову прокурор шесть лет колонии.

Как сообщалось ранее, адвокат Хасавов арестован и находится по стражей по обвинению в воспрепятствовании правосудию. Следственный комитет России (СКР) инкриминирует ему угрозы свидетелю по уголовному делу бывших руководителей правительства Дагестана «путем принуждения потерпевшего к даче ложных показаний, соединенного с шантажом и совершенного организованной группой» (ч. 1 ст. 294 и ч. 4 ст. 309 УК РФ). Напомним, в уголовном деле адвоката речь идет о событиях, связанных с расследованием в отношении бывших премьера Дагестана и его заместителя, министра экономики республики Раюдина Юсуфова. Оба   в краже 41 млн рублей на стройке спецприемника для мигрантов и находятся сейчас под судом. Интересы последнего представлял на процессе Дагир Хасавов.

Как считает СКР, чтобы добиться нужных защите показаний адвокат решил надавить на важного свидетеля. Его имя следствие не раскрывает. По данным же источников, речь идет о представителе дагестанской «Дирекции единого государственного заказчика-застройщика» Арсене Фатуллаеве.

По версии следствия, адвокат Хасавов для осуществления своей цели привлек двух своих знакомых. Одному из них он поручил собрать сведения о господине Фатуллаеве — его местожительстве, адресах знакомых и родных. Другому сообщнику предстояло найти способ передачи нужной информации свидетелю. За собой же, по версии следствия, господин Хасавов оставил обязанности по созданию аудиофайлов, которые впоследствии должны были передаваться господину Фатуллаеву.

На двух аудиофайлах, переданных на телефон господина Фатуллаева, и строится обвинение в адрес адвоката Хасавова. В одном из них адвокат обращается к сыну своего подзащитного Вадиму Юсуфову и просит его через общего знакомого передать свидетелю Фатуллаеву, чтобы тот не давал «лживые показания» против своих земляков. Между тем и сам господин Хасавов утверждает, что он никогда не встречался с представителем дирекции и тем более ему не угрожал.

В свою очередь, адвокат Беляк уверен, что в приобщенных к материалам дела аудиофайлах нет ничего криминального. «Статья, по которой обвиняют моего подзащитного, предполагает наказание за принуждение свидетеля дать заведомо ложные показания, а Хасавов всего лишь призывал Фатуллаева не лгать в угоду обвинению»,— уточнил господин Беляк. Он напомнил, что до господина Фатуллаева представителем «Дирекции единого государственного заказчика-застройщика» в суде выступал Артур Хавчаев, который отрицал факт нанесения ущерба его организации. «Поняв, что дело по растрате рассыпается, обвинение нашло на роль представителя якобы пострадавшей организации человека, который согласился дать нужные показания»,— посетовал господин Беляк.

По данным агентства , сам Хасавов обвинял команду главы Республики Дагестан в фабрикации обвинений против Юсуфова, а весь процесс называл «телевизионным шоу».