«Назойливо приставали к иностранцам»

Кризис, на который сегодня власти сваливают все, не помешал России потратить на мероприятие свыше 457 миллионов рублей. Сторонники Навального попытались раздать участникам и гостям конференции антикоррупционные брошюры, за что были обвинены в предательстве и «приставании к иностранцам».
Конкурса на организацию антикоррупционного мероприятия не проводилось: фонд «Петербургский международный экономический форум» получил подряд Министерства юстиции РФ как единственный поставщик. Техзадание изобилует любопытными деталями. Например, для участников предусмотрена комната для медитаций.
Активисты Фонда борьбы с коррупцией решили напомнить организаторам и участникам пафосного мероприятия, что Россия до сих пор не ратифицировала 20-ю статью Конвенции ООН («Незаконное обогащение») и не ввела в УК РФ норму, согласно которой чиновников, если стоимость их активов необъяснимо превышает официальные доходы, можно уголовно преследовать. Однако Федору Горожанко, Полине Костылевой и Алексею Касаткину удалось раздать всего два-три десятка брошюр, в которых объяснялось, почему российские власти не хотят ратифицировать 20-ю статью — книжечка проиллюстрирована примерами из жизни высокопоставленных чиновников: стоимость принадлежащих им домов и драгоценностей значительно превышает их зарплату. Затем, как рассказал «Новой» Горожанко, прибежали охранники, полицейские, сотрудники ФСО в штатском.
«Стали нас блокировать, была неразбериха, они не знали, что делать, ждали команды. Хватали фотографа Давида Френкеля, препятствовали съемке, хотя у него пресс-карта висела с печатью».
Активист утверждает, что в результате «общения» с полицией получил сотрясение мозга и ссадины от наручников, зафиксировал повреждения в травмпункте и теперь готовит заявление в Следственный комитет.
«Меня схватил полицейский и потащил через дорогу к омоновскому грузовику «Урал». Я спрашивал об основаниях задержания, ничего не говорил, просто крыл матом. Потом подвели Касаткина. Нас запихали в кузов. Там сидели четыре омоновца. Я сел на сиденье. Стали орать, что сидеть тут не положено. Говорю, мол, ребята, ну что за ерунда. Сел. Сзади получил глухой удар по затылку, повалили лицом вперед, налетели трое и стали лупить руками по голове. Касаткин вмешался, вошел какой-то мент, омоновцы поутихли. Потом минут десять орали, что мы предатели родины».
В 37-м отделе полиции Горожанко сообщили, что сейчас его кинут в камеру, потому что он «нарвался и вообще экстремист, предатель, тогда как Россия сейчас в тяжелом мировом положении». Там же, настаивает волонтер, его снова избили за то, что писал о происходящем в твиттере: «Решили отобрать телефон. Ответил, что это полнейший беспредел. Телефон зажал в руках. Повалили на пол, четверо ментов стали бить и отнимать. Надели наручники, положили лицом в пол, попинали, потом посадили. Позже, когда приехал петербургский депутат Максим Резник, сняли наручники и стали вести себя поприличнее. Но в наручниках я просидел полчаса».
Однако самое любопытное обнаружилось в протоколах — активистов привлекли по 20.2 КоАП («Нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования»). Горожанко, например, вменяют то, что он «назойливо приставал к гражданам зарубежных организаций, раздавал им неизвестные брашуры, листовки, непонятного содержания» (орфография и пунктуация оригинала сохранена; копия протокола есть в редакции. — А.Г.). Полицейские также утверждают, что активист на их замечания не реагировал и «мешал проходу иностранных делигаций по тротуару».
«Выходит, теперь общение с иностранцами — это митинг, — замечает Горожанко. — Очевидно, что даже в протокольном описании состава 20.2 нет ни группы лиц, ни скандирований, ни прочего. Тем более никто ни к кому не приставал».